Хроники императора. Начало пути
Шрифт:
– Информация.
– Месторасположение прочих атрассов на планете.
– Неизвестно.
– Предпосылки к поиску?
– Неизвестно. Выросла вероятность обнаружения вашего отсутствия окружающими существами.
– Верни меня.
Негромкое сопение, легкие всхрапы, сумрак для моих глаз и кромешная тьма для других, а со стороны прохода ко мне на ощупь продвигалась женская фигура. Вот она пересекла незримую грань, и теперь я не только видел ее, но и ощущал, упс, чьей-то руке не повезло, а теперь и голове, ну она дает, но походка мягкая, молодец, девочка. Нашарив атрасс, она нашла и меня, и чуть не схватила за ногу, но я перехватил
– Нашла?
Она вжалась в меня и уткнулась носом в шею.
– Нашла, спать хочу, и ты теплый, грей.
– Иди под бок.
Она проворно соскользнула с меня и прижалась спиной, позволив обнять себя, и затихнув.
– Разбудишь утром.
– Спи, кошка, - она мурлыкнула.
О, горе мне с этими женщинами, а конкретно с этой, потому как, если все это продолжится хоть сколь-нибудь долго, я пропал, она сведет меня с ума. С этой мыслью я и провалился в беспамятство, тело потребовало свое, и противиться этому для меня не имело смысла.
Глава 21
– Надо же, как сладко, ты только посмотри.
– Хорошо смотрятся, не правда ли?
– И ничего не хорошо, разлеглись тут, - оп, знакомый голосок, ты еще мне ванну набирала.
– Ты чего с утра злая такая, не выспалась?
– Выспалась, выспалась.
– Вот и не бурчи, идемте наверх, господин уже там, небось.
Когда я перестал ощущать и слышать хоть кого-либо в помещении, то приоткрыл глаза, в дальнем углу по-прежнему горела лампадка, а около меня, прижавшись спиной к груди и свернувшись калачиком, мерно посапывало очаровательное существо, такое хрупкое в своей безмятежности, такое прекрасное. Приподнявшись, слегка дунул в ухо - не отреагировала, спит, тогда приблизился и легонько куснул.
– Отстань, - острый локоток впечатался в грудь.
– Спишь как сурок.
– Как кто?
– пробурчала сквозь дрему.
Я промолчал, тогда она перевернулась лицом ко мне и сонно переспросила:
– Кем ты меня обозвал?
– Забавным зверьком.
На меня уставились два озера, скованных поволокой сна, но от этого не мене прекрасных.
– Я похожа на зверька?
– Еще как, - улыбнулся, - подъем, нечего меня использовать как грелку.
– А тебе и не понравилось.
– Ну почему же, мне нравятся женщины.
– Женщины? А я, я тебе нравлюсь?
– она томно потянулась, выгнувшись как кошка.
– Нравишься, но наполовину.
– Это как?
– даже села.
– Я тебя видел только мягкую и пушистую, но какая ты в ярости или гневе - ни разу.
– А вдруг не понравлюсь?
– Все может быть.
Она вздохнула и поднялась, кинула взгляд на вход и, найдя рядом с ним свое оружие, пошла к нему. Пара минут, и передо мной вновь стоит воин с кучей стали по всему телу, а не забавный ласковый котенок, каким она была некоторое время назад. Улыбнувшись, она повернулась ко мне спиной и, завораживающе покачивая бедрами, стала подниматься по ступеням. Вздохнув, стал подниматься следом, не спеша, давая ей возможность оторваться, и поднялся наверх последним. Искар уже вовсю командовал, раздавая указания и следя за разгрузкой, увидев меня, он махнул рукой
– Алистер, доброе утро.
– Утро доброе, Искар.
– Держи, - он протянул мне мой рюкзак, - сегодня, думаю, закончим, Ильса к вечеру тоже переберется.
Я кивнул:
– Хорошо.
– Как тут у вас, без происшествий?
– Да, все нормально, стены еще держаться?
– Не спрашивай, там все еще хуже, чем мы думали, слишком большие силы нам противостоят.
– Ладно, пойду таскать.
– Давай, я тоже сейчас присоединюсь.
До завтрака еще час, прислуга стряпала на свежем воздухе, а мы пока разминались, сбегая по ступеням и снося припасы. Особенность башни была еще в том, что лестница не была сплошной, она вела только на один этаж вниз, а следующая начиналась уже в другом конце этажа. Вот и приходилось мерять шагами не только лестницу, но и сами этажи, приличное, кстати, получалось расстояние. Подоспевший завтрак не был особо изысканным, приготовленный на скорую руку, тем не менее, он был горячим, и желудок с восторгом принял его в себя. Мало, конечно, но засыпать мне сейчас ну никак нельзя, еще и кошка эта нет-нет, да и прислонится, то бочком, то грудью, в общем, голодный и полный пошлых мыслей, я старался брать то, что побольше и потяжелее, лишь бы отвлечься от любых мыслей.
– Держишься?
– Иссиль в очередной раз, пройдя мимо меня, вроде бы как случайно задела бедром.
– Ты восхитительна, ларрити, но я не игрушка для кошки, - покачал головой.
И пошел дальше, не оборачиваясь. В спину тут же уперся крепкий кулачек, шею обхватила крепкая ладошка, по задумке, я должен был вжаться в стену с занятыми руками ящиком, но, увы, силенки у девочки абсолютно несоразмерны с моими. У левого уха раздался сердитый голосок:
– Ты вообще бесчувственная скотина, да? Абсолютно?
– Я бы ответил, но не вижу тебя.
Меня отпустили и развернули к себе, ящик пришлось поставить на пол.
– Ну, я слушаю.
Какие глаза, просто глазища. Мы были почти одного роста, оба невысокие, и сейчас стояли вплотную друг к другу, сцепившись взглядами. Только если ее был сердит и грозен, то мой просто смеялся в ответ, она была очаровательна.
– Теперь я знаю.
– Что?
– Что ты нравишься мне вся, целиком и полностью, в гневе ты не менее прекрасна, - я отстранился, поднял ящик, развернулся и пошел дальше.
– Скотина, - раздалось сзади, но тихо, шепотом.
Нет уж, красавица, если я захочу женщину, то сгодится любая другая, но с тобой мне этого мало, для меня это будет просто кощунством. Уж лучше я подожду, и если дождусь, что ж - значит судьба, ну а если нет, тогда так тому и быть. Все просто, я давно перестал для себя все усложнять, просто смотрю, вижу, чувствую, и решаю. Доставив ношу вниз, поднялся за следующей, теперь Иссиль только косилась на меня, никак не проявляя свое расположение, и меня это полностью устраивало.
В какой-то момент привычные мешки и сумки закончились, подошли к концу и ящики, закончился малогабаритный груз, а на смену ему стали подвозить мебель: старую, новую, простую, богато украшенную, но главное - ее было много. Телеги выстроились вереницей перед воротами и запрудили проезд, разгрузка застопорилась, но мы все равно не справлялись, просто не успевали спускать ее раньше, чем выставляли новую. В итоге пространство перед башней больше походило на какую-то мебельную фабрику, нежели на кладбище.