Хроники Империи Ужаса. Гнев королей
Шрифт:
Они пролетели еще тысячу миль, и еще, и еще, пока не добрались до Небесных Столбов и Столбов из Слоновой Кости, двух величественных горных хребтов, обозначавших традиционную западную границу Шинсана.
– Теперь понимаешь? – крикнул Этриан.
Лицо женщины помрачнело. Навами не могло и на десятую долю сравниться с тем, что она только что видела.
Они продолжили полет над просторами бассейна реки Роэ, быстро обгоняя солнце, затем пересекли могучие горы М’Ханд и начали снижаться над маленьким зеленым королевством Кавелин. Их путь лежал к столице
– Тихо. Не отвлекай меня. Я должна заглянуть в прошлое и отыскать нужный момент. – Сааманан сосредоточилась.
Они медленно снижались, пока не оказались среди башен замка Криф. Реальность вокруг замерцала, словно в быстрых отблесках далеких молний.
– Есть, – сказала Сааманан, слегка приоткрыв глаза. – Следуй за мной.
Она поплыла к стене, а затем прошла сквозь нее и скрылась из виду.
– Гм? – пробормотал Этриан. – Хотя… почему бы и нет? У меня ведь нет тела, которое могло бы помешать.
Он усилием воли заставил себя последовать за ней. По другую сторону стены сражались двое – один рослый и широкоплечий, другой невысокий и толстый. Оба рухнули на кровать. Рослый был без оружия; у того, что пониже, имелся нож. В спине рослого зияла рана.
– Отец! – вскрикнул Этриан. – Дядя Браги!
Они его не слышали. Сааманан протянула руку и мягко увлекла Этриана в угол.
Рагнарсон с размаху ударил рукой противника, державшей нож, о стойку кровати, и оружие улетело под шкаф. Насмешник, отец мальчика, кусался и царапался. Рагнарсон что-то кричал, но Этриан не слышал ни слова. В этой мертвой зоне до него не доносились иные звуки, кроме голоса Сааманан.
Рагнарсон, похоже, слабел. Из его раны лилась кровь. Перестав отражать удары толстяка, он попытался схватить его и удержать. Зайдя за спину Насмешника, он обхватил его рукой за горло, заведя ее себе за голову, а потом выгнул спину и резко дернул.
Захват был страшный. Этриан знал, что таким образом легко можно сломать человеку шею – его учил этому отец, когда ему было пять лет.
Насмешник яростно брыкался, извиваясь словно змея с перебитым позвоночником и пытаясь нащупать свободной рукой нож под шкафом. Браги его не отпускал. Насмешник достал другой нож и несколько раз вонзил его в бок Рагнарсона.
– Что все это значит? – простонал Этриан. – Они были друзьями еще до того, как я родился.
Сааманан не ответила, лишь слабо улыбнулась.
– Отец!
Сопротивление Насмешника ослабевало. Рагнарсон медленно поднял его на ноги…
И тут толстяк словно взорвался. Он притворялся.
Предвидя неизбежное, Этриан бросился вперед, крича и колотя обоих кулаками. С тем же успехом он мог бы сражаться с призраками.
Рагнарсон наклонился вперед, почти позволив Насмешнику его сбросить. Этриан умолял его остановиться, но тот вдруг резко откинулся назад, вложив в это движение всю свою силу.
– Нет! – крикнул мальчик.
Он услышал, как ломается шея отца.
– Идем! – Сааманан
– Нет! – Он попытался вырваться. – Не могу! Мой отец…
Взгляд ее стал испуганным.
– Нужно уходить! – Она поволокла его в стену.
Дверь спальни распахнулась, и ворвались брат Браги Хаакен, чародей Вартлоккур и несколько солдат. Комната ярко осветилась. Рагнарсон отпустил старого друга, и тот соскользнул на пол.
Этриан сопротивлялся изо всех сил, но женщина крепко его держала, таща сквозь стену. Он рвался назад, но она взмыла вместе с ним навстречу приближающемуся рассвету и понесла назад на восток. В конце концов он сдался.
– Теперь ты видел, как погиб твой отец, – сказала она. – Видел своего врага. Теперь ты избавишь нас?
– Почему они дрались?
На него обрушилась волна гнева.
– Мы использовали последние остатки своего могущества, чтобы тебе это показать. Ты все равно отказываешься? И из-за тебя мы сами себя погубили? Я его предупреждала…
– Хватит, – столь же гневно ответил Этриан. – Дай подумать.
Да, он видел, как отца убил лучший друг, но что-то тут было нечисто. Не потому ли Сааманан так спешила уйти, прежде чем все закончилось?
Он вновь вспомнил звук ломающейся кости, и его охватила ненависть – сперва к Браги Рагнарсону, а потом к тем, кто правил островом на востоке. Это они срежиссировали кошмарную сцену. Именно на это намекал тот старик… Орудия Империи Ужаса…
– Ладно. Я вас освобожу. Немного.
Он не сомневался, что женщина и каменный зверь представляли из себя нечто большее, чем хотели показать. Они что-то от него скрывали, и он опасался угодить в смертельную ловушку. Ему доводилось слышать немало историй о сделках с дьяволами.
Ненависть никуда не девалась, мешая трезво рассуждать и веля ему согласиться на предложение. Каменный зверь знал его слабое место и послал его именно туда, где могли пробудиться самые мрачные чувства. Ненависть была слишком сильна, чтобы ей противостоять.
Следовало освобождать их постепенно, подчиняя своей воле и вынуждая к сотрудничеству.
Сааманан пронесла его над пустыней и к исходу долгого восточного дня опустила между лапами каменного зверя. Теперь она еще больше походила на призрак, а голос расспрашивавшего ее чудовища напоминал шепот обиженного ребенка. Для злости у него не осталось сил.
Этриан решил освободить их чуть больше, ради себя самого. Уйдя в себя, он нашел нужный ключ и попытался восполнить их силы.
На него тут же обрушилась сила воли каменного зверя, и он пошатнулся, пытаясь сопротивляться. Его обманули – тот оказался вовсе не столь слабым, каким притворялся. Подавив панику, он собрал всю свою силу воли, и нахлынувшая на него волна постепенно отступила. Остановить ее полностью оказалось столь же непросто, как захлопнуть тяжелую дверь склепа. Но ему это удалось, окончательно и бесповоротно. Он попытался задвинуть напоследок засов с помощью вспышки гнева, но у него уже не осталось сил. Он полностью вымотался.