Хроники Интерсиса. Книга 2: На пути в бездну
Шрифт:
— От ветра я укрою нас, — серьезно и уверенно проговорил Отшельник.
— Это может тебя убить, Рэм, — предупредила Орелия.
Тот пожал плечами.
— Господь заберет меня к себе, когда ему будет угодно. На пути правды — жизнь, и на стезе ее нет смерти, — добавил он, и, давая понять, что разговор окончен, сложил руки на груди.
— Что ж, тогда посмотрим, что они планируют сделать, — проговорила Орелия.
* * *
Вопреки
Трава на лугу неожиданно покрылась черным ковром, который стремительно начал приближаться к замершим за своими укрытиями воинам.
— Что это? — в испуге воскликнула Блаклинт.
Ответил ей Ридгар. Кающийся вновь посмотрел в подзорную трубу, после чего выплюнул, точно ругательство, два слова:
— Насекомые идут.
Действительно, на позиции виннифисцев надвигалось целое море из самых разнообразных жуков, муравьев, пауков и прочей ползучей нечисти, которую обычный человек и не замечает.
Игнис побледнела. Она лишь единожды видела Звериный Амулет в действии, но зрелище это навсегда отпечаталось в ее памяти. И девушке очень не хотелось оказываться в роли жертвы могучих чар, сокрытых в недрах неказистого на первый взгляд ожерелья.
А еще она понимала, что если ничего не предпринять, то бой закончится даже не начавшись. Быть может, этих насекомых и не хватит на то, чтобы поубивать все восемь тысяч воинов Катержины, но расстроить ряды, размягчить их, деморализовать воинов ползучие твари сумеют просто отлично.
"Стало быть, пламя", — приняла девушка решение и громко скомандовала:
— Когда огонь загорится, тащите в него весь алкоголь, что сможете найти!
Произнеся это, Игнис обратилась к силе, дремавшей в крови, воззвала к пламени, повелевая тому явиться, и то подчинилось.
Огненное кольцо вспыхнуло вокруг лагеря как раз в тот момент, когда от приближавшихся насекомых до фургонов оставалось не больше десятка шагов. Пламя было невысоким и могло защитить только от ползучих тварей, на большее Игнис попросту была не способна. С тучей мошкары, закрывшей небо и пикировавшей сверху придется разобраться кому-нибудь еще, например, сковывающим Видящей.
В огонь полетели фляги и бутыли, даже несколько бочонков. Кто-то подбросил пороху. Чародейский огонь воспламенял спиртное и порох, и вот уже спустя несколько секунд вокруг лагеря образовалась импровизированная стена пламени. В это время сковывающие начали бить по летающим тварям, у них действительно нашлось несколько огненных артефактов, и в небе один за другим расцвели вспышки, проделывающие настоящие просеки в рядах насекомых. Игнис прекратила подпитывать огонь своей силой и тот заметно опал, но, к счастью, не тух — солдаты подбрасывали в ненасытную пасть все, что могло гореть и не требовалось для сражения.
В это время первые из прорвавшихся летающих насекомых обрушились на Игнис и ее товарищей. Они лезли в лицо, жалили, закрывали обзор. Девушка вскрикнула, когда оса впилась ей в ухо и ощутила, как-то
"Ну уж нет, это не дело"! — зло подумала принцесса. — "Пусть даже я вновь провалюсь в беспамятство, с этими тварями будет покончено"!
Она прикрыла глаза, стараясь отрешиться от происходящего вокруг, от недовольного ворчания Ридгара, криков Блаклинт и тихой ругани Вилнара, от жалящих, лезущих в лицо и под одежду летающих тварей, от всего. Она обратилась к стихии, что дремала внутри. Да, огонек едва теплился, но он еще не потух и Игнис взмолилась:
"Пожалуйста, дай мне немного сил. Лишь чуть-чуть, молю тебя об этом"!
Она и сама не смогла бы ответить на вопрос, кого просит о толике могущества: свою собственную врожденную магию, какого-нибудь бога, сам мир. Пожалуй, в сложившихся обстоятельствах это не имело значения.
Главным было то, что просьба сработала!
Игнис ощутила резкий жар, идущий откуда-то из глубины, вытянула вперед обе руки, и закричала, вложив всю свою силу, злость и отчаяние.
Ее глаза распахнулись, и девушка пораженно уставилась в небо, туда, где бушевало сотворенное ею Инферно. Она читала о кошмарном огненном заклинании, на которое были способны некоторые из ее предков, и вот, теперь воочию увидела его.
Небо скрылось под потоками пламени, которое и не думало опадать, а бурлило прямо в воздухе. Две секунды, и от сонма насекомых не осталось и следа. Стихия пожрала их всех, не оставив даже пепла.
— Остановись! — взревел Ридгар, бросаясь к Игнис. — Ты убьешь себя!
Несмотря на сковывавшие его браслеты, Древний каким-то образом нашел в себе силы для того, чтобы подбежать к девушке и тряхнуть ту, точно грушу.
Игнис, однако, слышала его откуда-то издалека, точно продирающийся сквозь толщу воды. Она не понимала, чего же хочет этот человек, зачем он беспокоит ее, о чем кричит.
Девушке было хорошо и спокойно, пламя, точно мать, убаюкивало, дарило тепло и радость. Зачем нужно останавливаться, к чему все эти хлопоты… Дать огню поглотить себя, закончить начатое девять лет назад. И спать, спать, спать…
Резкая боль вывела ее из оцепенения и Игнис вдруг поняла, что умирает. Паника обрушилась на огнерожденную, на какой-то миг та ощутила дыхание старухи с косой, но затем взяла себя в руки и неимоверным усилием прекратила подпитку заклинания, которое, как с ужасом поняла девушка, пожирало уже не ее магию, а ее собственную жизнь!
Тихо охнув, она обвисла в руках Ридгара, запоздало поняв, что пощечина спасла ее. Затем желудок вывернулся наизнанку и Игнис, успевшую содрать с лица маску, вырвало кровью вперемешку с желчью.
Странно, но сейчас она не испытывала страха, демонстрируя свое уродство окружающим. Возможно, на это чувство попросту не осталось сил.
Ее еще раз стошнило, на сей раз — одной лишь кровью. Густой, черной, липкой.
Следующий поток рвоты был остановлен Орелией, которая положила холодную металлическую ладошку девушке на плечо и выделила немного из остатков своих скудных сил.