Хроники Кадуола
Шрифт:
В эту минуту я сразу вспомнил о Монетте. Теперь я понимаю: она хотела узнать, сможет ли она заполучить оригинальный экземпляр Хартии и договор, если займет должность Майхака после его кончины. Монетта затратила много времени и усилий на то, чтобы стать заместительницей Майхака и получить доступ к сейфу. Представляю, как она была разочарована, увидев в папке копию вместо оригинала! Невероятное самообладание! Внешне ей удалось сохранить полное спокойствие.
Вот и вся история. Монетта давно — уже много лет тому назад — узнала о пропаже Хартии. Чем она занималась с тех пор, не могу даже предположить».
Уэйнесс
Через несколько секунд Пири Тамм продолжил: «Таким образом, Нисфит продал Хартию и другие документы, представлявшие собой ценность в глазах антикваров. Нынешний владелец бессрочного договора почему-то не догадался зарегистрироваться — на что он, кстати, имеет полное право. Кроме того, меня начинает беспокоить еще одно обстоятельство».
«Какое именно?»
«Бессрочный договор необходимо подтверждать и возобновлять как минимум каждые сто лет — иначе он потеряет силу и, в соответствии с нормами межпланетного права, Общество натуралистов перестанет быть владельцем Кадуола».
Уэйнесс с отчаянием уставилась на дядюшку Пири: «И вы мне никогда об этом не говорили! Сколько у нас осталось времени?»
«Примерно десять лет. То есть время еще есть, но договор необходимо найти».
«Сделаю все, что смогу», — пообещала Уэйнесс.
2
Наутро Уэйнесс встала пораньше. Она надела короткую синюю юбку, темно-синие гольфы до колен и мягкий рыжевато-серый свитер — легкий, теплый и подходивший к ее бледно-оливковой коже.
Выйдя из своей комнаты, Уэйнесс спустилась по лестнице. В этот ранний час усадьба «Попутные ветры» казалась необычно молчаливой. За ночь из закоулков старого дома просочились запахи, напоминавшие о бесчисленных цветочных букетах, о редкостях, вырезанных из камфорного дерева и санучи, о политуре и навощенной мебели, о древних коврах — с едва уловимой примесью лавандового саше.
Уэйнесс зашла в утреннюю гостиную и села за стол. Из высоких окон открывался вид на зеленые луга, деревья и живые изгороди, а вдалеке виднелись черепичные крыши и дымовые трубы Тиренса. Возникало впечатление, что погода еще не устоялась. Небольшие облака мчались на восток, подгоняемые высотным ветром, и солнечный свет то становился ярче, то тускнел, то снова разгорался каждые несколько секунд. «Свет Солнца!» — думала Уэйнесс. Особенно здесь, в Средиземье, он казался бледным и дымчатым по сравнению с золотым сиянием Сирены. Свет Солнца будто подчеркивал и обогащал синие и зеленые тона, а также, пожалуй, приглушенные цвета облачных теней, тогда как Сирена вызывала к жизни красные, желтые и оранжевые сполохи.
Из кухни выглянула горничная, Агнеса, и вскоре на столе перед Уэйнесс появились нарезанные фрукты, вареное яйцо, пшеничные булочки с маслом, клубничное варенье и чашка густого темно-коричневого кофе.
Еще через несколько минут появился Пири Тамм в старом твидовом пиджаке, серой рубашке с черными полосками и свободных бриджах из темно-бежевой саржи — в старые добрые времена он, наверное, принарядился бы потщательнее. Тем не менее, он все еще умел создавать вокруг себя атмосферу не слишком церемонной благопристойности.
«Доброе утро, дядюшка Пири, — осторожно сказала Уэйнесс. — Надеюсь, я вам не помешала, вскочив с постели в такую рань».
«Ни в коем случае! — заявил Пири Тамм. — Привычка вставать с восходом Солнца добродетельна, я ее придерживаюсь всю жизнь». Прошествовав к столу, он уселся и расправил салфетку: «Достаточно простой арифметики. Лишний час утреннего сна отнимает у нас год жизни каждые двадцать четыре года. За сто лет этот час бездеятельной неги сокращает жизнь на четыре года. Подумать только! А я уже начинаю опасаться, что мой век окажется гораздо короче, чем было бы необходимо для удовлетворения самых скромных амбиций. Кто это сказал: «Успею выспаться, когда помру»?»
«Барон Бодиссей, надо полагать. Он успел сказать почти все, что стоило говорить».
«Умница! — Пири Тамм встряхнул салфетку и заправил ее за ворот рубашки. — Сегодня у тебя бодрый, подтянутый, даже веселый вид».
«Бодрый и подтянутый — пожалуй», — пожала плечами Уэйнесс.
«Но не веселый?»
«Не могу сказать, что новость о Монетте и ее проделках меня обрадовала».
«Полно! Пренеприятнейшая история, конечно, но она уже быльем поросла — кто знает, что случилось с этой авантюристкой за прошедшие годы? Подозреваю, что Монетта давно забыла об Обществе натуралистов».
«Будем надеяться».
«Учитывай, что владелец бессрочного договора так и не удосужился зарегистрироваться, — Пири Тамм окинул царственным взором длинный массивный стол. — Я вижу, от беспокойства у тебя не пропал аппетит. Налицо яичная скорлупа, тарелка, некогда содержавшая булочки — и что еще?»
«Апельсинные дольки».
«Превосходно! Надлежащий завтрак — теперь ты не проголодаешься до обеда. Агнеса, где вас черти носят?»
«Я здесь, господин Тамм! Вот ваш чай, уже заварился».
«Скажите повару, чтобы сделал омлет с петрушкой, и принесите кетчуп с грибами. Про булочки тоже не забудьте. И чтобы омлет был нежный, воздушный, а не наводил на мысль о жареной подошве!»
«Я скажу повару, господин Тамм», — Агнеса поспешно скрылась. Пири Тамм заглянул в чайник и презрительно хмыкнул: «Крепким чаем это, конечно, не назовешь». Налив себе горячего чаю, он пригубил его, зажмурился, после чего снова обратил внимание на Уэйнесс, отсчитавшую четырнадцать сольдо и продвинувшую монеты по столу в направлении хозяина дома: «Вчера вечером я забыла. Теперь я — полноправный член Общества натуралистов?»
«Остается только удостоверить твою личность и внести твое имя в реестр. С удостоверением личности проблем не должно быть, так как я сам выступаю в роли твоего поручителя».
Уэйнесс улыбнулась: «Я слышала, что на Древней Земле полезные связи важнее всего».
«К сожалению, так оно и есть — как правило. Тем не менее, у меня никаких особенных связей нет, и когда мне что-нибудь нужно, приходится, как любому другому, обращаться к властям с унизительными просьбами. Не удивительно, что мужья моих дочерей меня презирают. А, что об этом говорить! Полагаю, ты уже размышляла о проекте, который мы обсуждали вчера вечером?»