Хроники Корпоративного Целителя. Первая история

Колосовцев Дмитрий Николаевич

– Может, отпустите на первый раз?

Эх, Валерыч, зря я себя так не уважаю! Слова не мои, чувства не мои, полицейские и те картонные, но всё это в моей голове. Как же настроить себя так, чтобы каждый раз выходить доблестным орлом из подобных ситуаций? Порвать железо наручников, как бумагу, надавать всем по морде и спокойно удалиться. Мечты, мечты, мечты, как пел Кипелов в далёком восемьдесят пятом. Неожиданно потянуло знакомой прохладой. На сей раз не со спины, портал открылся позади доблестных полицейских, пронизывающий холодом ветер прошёлся по их волосам. Инфернал появился из ниоткуда. Длинный, болезненно худой, с пупырчатой багровой

кожей отдающей глянцем похожим на хитиновые крылья майских жуков. Так! А вот этот персонаж здесь был явно лишним. Я бы конечно ещё мог поверить, что это тот вежливый суицидник, назвавший своё имя, но уж больно они не похожи друг на друга. Поймал себя на унылой мысли, что уже начинаю разбираться в подвидах этих тварей. Инфернал просочился между полицейских, забрался на стол. Это на реальный им нельзя, на придуманный можно. Монстр сел на корточки, растопырил худые колени, как лягушка. Точно, а ведь чем-то они и похожи. Почему-то это сходство я увидел только сейчас. Тварь с любопытством склонила голову. Я помнил, что случилось в участке, наверняка лежу сейчас в больничке под капельницей. Энергии нет, сил нет, даже нет возможности сопротивляться незваному гостю. Именно поэтому инферналу удалось так нагло и просто взломать мой сон, обойдя защиту.

– Чё скалишься?
– Я нашёл в себе силы для одного вопроса.

– Отис не хотел причинять никому вреда. Он был честным.
– Заскворчало чудовище. Это откровение заставило меня рассмеяться, но вместо этого я опять жалобно обратился к застывшим полицейским:

– Может, отпустите на первый раз, а?

Я закатил глаза, со стороны выглядел как полное ничтожество. Тяжело контролировать сон, в который кто-то вмешался извне.

– Да в жопу твоего Отиса. Выберусь отсюда и тебе дам пинка под зад! Твой Отис убил человека, хотел убить и меня!

Я с обидой припомнил момент, когда толстяк потянулся к табельному оружию.

– Он защищал осколок. Ты исключенец, но даже ты не имеешь право прикасаться к нему!

Осколок, осколок, осколок! За последние сутки мне прожужжали все уши этим чертовым осколком. Сначала Яр, потом эти пропащие. Кстати, предок так и не смог объяснить для чего тот ему нужен, но сдавалось мне не для того, чтобы повесить на стену. Меня неожиданно осенила интересная мысль.

– Стой, но вот именно, что я исключенец! Есть уговор, так? А значит, могу трогать всё, что захочу, так?
– Довод показался смешным, но инфернал слегка смутился, уселся на столе поудобнее, вытянул в мою сторону и без того длинную шею.

– Это исключение.
– Ответил он после паузы.

– Подожди-подожди. Исключение здесь только я! Не надо мне тут тень на плетень наводить!
– Я взорвался праведным гневом, а ведь и действительно, ишь бюрократы хреновы.
– Так, не знаю, как тебя зовут, но передай вашим: уговор есть, мелкого шрифта не было, а значит могу! Я осколок взял, мне он теперь и принадлежит.

Добавил я, чётко проговаривая каждое слово.

– Не смей, смертный!
– Взбесилось чудище, задергавшись в конвульсиях.

– Пошёл к черту, осколок мой!
– я чувствовал, как силы возвращались ко мне, подпрыгнув на стуле, ухитрился плюнуть на инфернала. Он истошно завопил, оттолкнулся от стола в лягушачьем скоке, вцепился мне в горло холодными, длинными пальцами.

– Не смей, не смей! Осколок наш!
– Тварь упёрлась коленом в грудь. Перед глазами потемнело, полицейские у стола потеряли свои цвета, превратившись в безликие

тени. Я хрипел, не мог пошевелиться, собирая силу воли в кулак и извиваясь под невидимой тяжестью, сконцентрировался на ответном ударе. Мысленно послал спасительный импульс в воздух. Мне удалось проснуться в больничной постели и жалобно застонать. Тело ломило от пережитой атаки, руки и ноги онемели. Из горла вырвалось единственное слово:

– Яр!

– Рома, ты жив, ответь!?
– Борисыч осторожно трепал меня за плечи, старался успокоить судороги. Я открыл глаза, наши взгляды пересеклись. Странные, давно забытые ощущения заставили меня замереть. Уже несколько лет я не подпускал инферналов для атаки так близко.

– Нет, Рома, это не рай, мы всё ещё на грешной земле.
– Переводя дыхание, Борисыч улыбался. На моё счастье не до конца расслышал того, что я выкрикнул в кошмарном бреду, хотя его версия мне понравилась больше.

– Где я?
– В горле стоял ком.
– Воды!

– Да-да.
– Борисыч засуетился у тумбочки, зашипела и забулькала минералка. Последний год он заменил мне и отца и мать, похоже, будет проявлять благодарность за спасение жизни до конца своих или моих дней. Я отпил из поднесенного ко рту стакана, обречённо откинулся на подушку, незаметно огляделся. Палата не для бедных. Всего две койки, но вторая пуста, телевизор на стене, отдельный холодильник. Заботясь о моём комфорте, Борисыч не жалел денег. Он отложил стакан, заговорщически зашептал на ухо:

– К тебе приставили ФСБешника, вроде из отдела внутренних расследований. Он сейчас в коридоре. Ты очнулся, я должен его позвать. Они обещали, что ты будешь проходить как свидетель, смотри лишнего не взболтни. Я вызвал нашего корпоративного адвоката, но он сейчас в командировке, приедет через два дня, если что: ты ничего не помнишь, тебя били! Сделай из себя жертву!

Я слушал всё это молча, лишь моргал в такт словам. Хотел рассмеяться и похлопать начальника по плечу, как хорошего приятеля, успокоить его пыл. А ведь Борисыч даже не знал, что произошло в участке, была там моя вина или нет, но он уже вступался за меня горой. Этого мужика я уважал, и надо будет отблагодарить его, настоять на более частых восстановительных сеансах. Нашу беседу прервал осторожный стук по дверному косяку.

Кто-то тактично кашлянул.

– Он только что проснулся, я уже хотел идти за вами!
– Борисыч выпрямился как по струнке, обернулся к важной персоне лицом, но перед этим успел незаметно подмигнуть. Я подумал, что ему явно не хватало в жизни острых ощущений, возможно, именно поэтому Борисыч всегда охотно принимал участие в любых моих авантюрах и помогал, как мог.

– Проснулись?
– Мужчина лет пятидесяти в сером строгом костюме хорошего покроя посмотрел на меня поверх очков, робко улыбнулся.

– Да, но я бы ещё поспал с вашего позволения, что-то утомился.

Я устало и без интереса посмотрел на федерала, его доброжелательный внешний вид это обманка, чтобы подозреваемый вроде меня потерял бдительность. Да-да именно подозреваемый. Борисыч сказал, что я свидетель, да хрен там! Мужик пожирал меня взглядом, едва ли не раздевал. Я не знал, что он хотел там увидеть, но по телу прошла волна навязчивого жара.

– Юмор это хорошо, значит, скоро поправитесь.
– Тактично заключил федерал, прошёл в палату, достал удостоверение.
– Майор Спесивцев. Вы, конечно, сможете отдохнуть, но сначала мне придётся задать вам пару вопросов.