Хроники Навь-Города
Шрифт:
— То есть мне это привиделось? — Ильзе на кривой не объедешь. И не обойдёшь.
— Скорее — открылось. Это сродни шестому чувству, интуиции…
— Тогда, может быть, вы скажете, что означает сие видение? — Тамара не хотела отдавать инициативу.
— Не знаю. Просто имеются описания подобных случаев. Дважды на Венере, один раз на Весте и один раз на Мимасе.
— Какой-то межпланетный
— «Ovidium Dauge», — вспомнил Вано. — Но ведь это легенда.
— Да, — согласился разведчик.
— Вот что, — решительно произнесла Тамара, — давайте-ка посмотрим, куда уполз ваш дракон. Пятнадцать пуль — хорошая порция для любого дракона. Тем более — восточного.
Ильзе ирония не нравилась, но он предпочёл её не замечать.
Действительно, может, уполз дракон и где-нибудь лежит, подыхает. Ментальный, ха! Моментальный, так будет правильнее, а он единственный, кто среагировал.
— Мы пойдём обследовать коридор. — Уверенность, по крайней мере внешне, вернулась к нему. — Впереди — я, за мной — разведчик, третий — Вано. Вы, Тамара, остаётесь здесь, так сказать, обеспечиваете тылы.
Это была месть. Дракон или не дракон, но что-нибудь они вполне могут найти. Может быть, даже нечто-нибудь. Но Тамара при том присутствовать не будет.
— Я бы хотела… — начала она, но Ильзе оборвал:
— Потом, милочка, потом.
— Потом не получится. — Разведчику предложение Ильзе не понравилось. — Одного человека оставлять здесь нельзя.
— Вы же были здесь один, — возразил Ильзе.
— Ну, если она зачислена в разведчики…
— Хорошо, пойдёте с нами. — Ильзе почувствовал, что переборщил. Не было у него таких прав — в разведчики зачислять. За самоуправство могут и самого, того… зачислить.
— Минуту, — попросил Вано, — я только «мураша» отцеплю.
Ушло у него, конечно, больше — минут пять. Всё это время Ильзе что-то бормотал сквозь зубы, нетерпеливо посматривая на окружающих. Нет, с ним явно что-то не в порядке.
— А «жирафу» здесь оставим?
— Нет. Приведите аппарат в походное положение.
Ещё пять минут зубовного скрежета.
— Готово, — наконец доложил Вано.
— Тогда займите своё место в колонне.
О притолоку не ударишься, дверь высокая. А коридор за ней, если, конечно, уместно говорить
— Он очень метко стрелял, — вполголоса сказал разведчику Вано.
— Что?
— Нигде нет следов пуль.
— Нет, — согласился разведчик и поставил значок на стене.
— Зачем это?
— Привычка, дурная привычка. Прежде каторжникам приковывали к ноге ядро. Отбыв наказание или бежав, они всю оставшуюся жизнь приволакивали ногу.
— Не понял, при чём здесь ядро?
— Да это я так… Кстати, вот и пуля.
— Где?
— А вот. — Разведчик показал под ноги. — Выбилась из сил. Изнемогла.
Вано наклонился. Пуля действительно просто лежала. Не новенькая, всё-таки через ствол прошла, но не распустившаяся.
Действительно, летела-летела и села.
Чуть дальше валялись и остальные.
— Чертовщина. — Ильзе едва не упал, но, взмахнув карабином, удержался на ногах. И от выстрела — тоже.
— Эй, внизу, я теряю, теряю вас! — сквозь треск в наушнике пробился голос Миадзаки.
— Как это — теряешь? — Вано невольно обернулся. Провод исправно сматывался с катушки, неоновая лампочка исправно тлела, сообщая, что линия не порвана.
Но теперь ответом был только треск.
— Миадзаки! Миадзаки!
И треск пропал. А потом погас светильник — мгновенно, разом.
— Что там у вас? — Голос Ильзе в темноте напугал — громкий и злой.
— Техническая неисправность. Нет связи с поверхностью.
— Причина?
— Не знаю. Возможно, что-то наверху, у Миадзаки. Или обрыв кабеля. — Последнее Вано сказал так, наобум. До сих пор кабель был самой надёжной частью связи — его и топором не перерубишь. Но всё когда-нибудь случается впервые.
— Включайте фонари, только экономно, — распорядился Ильзе.
— Лучше бы по очереди, — предложил разведчик. — Мало ли что, путь хоть и обратный, но…
— Вы предлагаете идти назад? — искренне удивился Ильзе.