Хроники не прошедшего времени. Часть 2. Истории из жизни С. Сидорова во времена Гудка
Шрифт:
Сидор внимательно посмотрел на него: «Чего это ты вдруг такой добродетельный стал?»
– Сам проходил и сказал, что вы ему понравились, – улыбнулся Челентано.
– Я про него пока не составил никакого мнения. Ладно, сейчас съездим ко мне домой в Брюлево. Вещи мои заберем. А потом в стриптиз клуб Красный Факел к десяти. У нас там с Митей одно дело.
– С кем простите, – вежливо переспросил Челентано.
– С Беломедведевым, – кивнул в сторону двери Сидор, – И выкать мне перестань.
– Как скажите, – забегая вперед и открывая дверь, ответил Челентано.
Они спустились
***
У входа в подъезд, рядом с большой квадратной сумкой, стоял и курил Петрович. Сидор, выйдя из машины, подошел к нему и принюхался. От него, а точнее сказать от сумки шел умопомрачительный аромат чего-то очень съестного.
– Чем это здесь так пахнет, – втягивая громко воздух, спросил Сидор.
– Осетинскими пирогами, – добродушно ответил Петрович и пихнул слегка ногой сумку, – Я на работу устроился, развозить из пекарни по городу пироги.
– Повезло тебе, – продолжая принюхиваться, произнес Сидор.
– А у вас там, что в Кремле плохо кормят, – туша ногой папироску спросил Петрович.
– Не очень. Экономят бюджет.
– Слушай. У меня остался один заказ. Хочешь, – и Петрович, не дожидаясь ответа, открыл сумку и вытащил круглый пирог непередаваемого аромата.
– Неудобно. Я не один, – сглотнул слюну Сидор, – Меня там товарищ в машине ждет.
– У меня еще есть. Зови товарища, – снова нагнулся к сумке Петрович.
Сидор обернулся к машине и помахал рукой. Тут же дверь распахнулась, и к ним подошел Челентано.
– Это вам, – вставая, протянул ему пирог Петрович.
– Давай перекусим. «А то боюсь я, на этой молочной лапше долго не протяну», – сказал Сидор, жадно откусывая пирог, – Эх, под такую закуску и сто грамм не мешало бы.
– Есть у меня, – залезая во внутренний карман пальто, произнес Петрович и достал початую бутылку водки, – Только у меня стаканов нет. Может у водилы есть?
– Сходи, узнай, – Сидор хлопнул по плечу Челентано, – Сегодня все равно уже никакой работы.
Челентано сходил к машине и вернулся с тремя пластиковыми стаканчиками, вставленными друг в друга.
– Только такие, – виновато объявил он.
– В самый раз, – забирая стаканы и расставляя их на скамейки, одобрил Петрович и разлил в них остатки водки. – Ну, давайте ребята, обмоем начало новой работы.
– Очень своевременный тост, – поднимая стакан, произнес Сидор и они, чокнувшись, выпили. Петрович, закурил новую папироску, а Сидор с Челентано с аппетитом набросились на пироги.
– Это, Челентано. Мой советник, – с набитым ртом сообщил Сидор.
– Петрович. Сосед Сидора. – И они обменялись рукопожатиями.
– Пирогов больше нет к сожалению. А вот за водочкой еще можно успеть, взглянув на часы, – предложил Петрович.
– Нет, Спасибо Петрович. У нас еще дела, – вздохнув, ответил Сидор, – Это я за вещами просто заехал.
– Уезжаешь
– Да, в командировку, на месяц, – ответил Сидор.
– Извините, нам надо торопиться, – вежливо вставил Челентано.
– Ладно, пойду собираться, – махнул рукой Сидор и вошел в подъезд.
Поднявшись к себе в квартиру, Сидор, подойдя к шкафу и открыв дверцы, стал побросал в мешок Деда Мороза вещи и мелочевку. Вытащил из-под постельного белья конверт с деньгами, полученный за елку, он сунул его в карман. Зайдя в ванную, собрал бритвенные принадлежности и тоже положил их в мешок. «Лишнего вроде брать не стоит. Одежду ему все равно пошьют какую надо», – подумал Сидор и пройдя на кухню заглянул в холодильник. Там, увы, кроме помятого пакетика с майонезом и полбатона ничего больше не было. Он тоже бросил их в мешок на всякий случай и присев на табуретку у стола, оглядел внимательно кухню и часть комнаты, попадающую в проем двери. Ничего здесь больше из его вещей не было, за исключением тапочек, стоящих в прихожей и фото портрета Хемингуэя, в вязаном свитере, висевшем там же в прихожей на стене. Этот портрет когда-то в юности подарила ему его первая любовь. Все тогда увлекались американской литературой, и иметь такой портрет дома, считалось очень современным. Сидор встал, подошел к стене, снял портрет спрятал его в мешок и выйдя из квартиры, закрыл дверь на ключ и спустился вниз по лестнице.
У подъезда стоял одинокий Петрович и курил. Сидор кивнул ему и направился к машине.
– Ты, это, – остановил его Петрович, – Если пирогов захочешь. Звони, я привезу. У тебя же телефон мой есть?
– Есть, – радостно ответил Сидор, – Я обязательно позвоню, обязательно, – и он уже в хорошем настроении забрался на заднее сиденье машины.
– Это мои вещи, – бросив мешок на задние сидение, сообщил Сидор. Челентано достал из-под сиденья целлофановый пакет и протянул его Сидору.
– Это тоже ваши вещи, которые остались у портного. Я подумал, что они вам еще пригодятся.
– Как я мог забыть, про мой лучший концертный пиджак, – запихивая пакет в мешок, ответил Сидор, – Обязательно пригодится.
Они подъехали к площади Красный факел, на которой находился одноименный стриптиз-клуб, здание которого сразу было заметно по огням световой рекламы. К входу уже начали подъезжать авто высаживая первых вечерних посетителей.
У Челентано зазвонил телефон. Он, молча, выслушал звонившего, и убрав телефон, обернувшись к Сидору сообщил:
– Митрофан Аркадьевич, ждет вас в переулке, в красном Феррари.
И тут же из темного переулка за Красным Факелом несколько раз моргнули фарами. Сидор вышел из машины и пошел в направлении сигнала. Там в переулке стоял крутой спортивный авто красного цвета. Когда Сидор подошел ближе, стекло авто опустилось, и он увидел самодовольное лицо премьера.
– Как вы думаете, нашей Снегурочке, понравится эта машина, – радостно спросил он.
– Она такие любит, – уважительно согласился Сидор.
– Тогда может пора ее пригласить?
Сидор, достал телефон и набрал номер Алисы: «Мы в переулке за клубом. Ждем тебя в машине», – Сидор посмотрел на бампер и продиктовал номер.