Хроники одного гвардейца [СИ]
Шрифт:
— Н-но Селестия… гнев… луна…
— А что поделать? Такой уж я. Живем только раз. Но я обещаю быть осторожным и не подставлять вас.
— Меня можешь, — Из смотрел мне в глаза. — Я с тобой, брат.
— Уф… Втянули вы уже меня… — на плечо мне легла нога Эплджек. — Я с вами.
— А я чего? Рыжая, что ли? Я эту мыслю, которую тут щас всем нам на голову родила, я ее всю жизнь вынашивала! Если я не разберусь в этом, я ж лопну! — Радуга, все также обнимаемая Изом, положила копыто на плечо Эплджек. И еле слышно добавила: — Правда, я сейчас и
Только тут мы вспомнили, что нас здесь не четверо. Наши взгляды устремились на Скуталу, которая все также сидела в полном оцепенении, уставившись в одну точку. Лишь судорожно подергивалась нижняя губа. Бедная. Похоже, сегодня был тот день, когда рухнули все ее представления о мире. Все, что она знала, перевернулось с ног на голову, но тут уже ничего нельзя было вернуть вспять.
В конце концов, она подняла взгляд.
Поочередно посмотрела в глаза.
Радуге.
Изу.
Эплджек.
Мне.
Поднялась, чуть дрожа, подошла и, ничего не говоря, только вздохнув, села между нами.
Какое-то время все мы, исключая спешно удалившуюся Дэш, просто сидели и смотрели на огонь. Каждый думал о своем.
— Давай ты не будешь нарываться, а? — нарушила тишину Эплджек. — Ты нам… Ты мне нужен. Живым, здоровым и не отправленным куда-нибудь там…
— Да я и не собираюсь. Я просто начну собирать информацию. Какие-то крупицы. Все, что получится. Например, навещу те картины, что остались в особнячке на полянке Леса Леота. Наверняка они кое-что могут рассказать.
— Агась, а ты помнишь, как мы туда добирались? Сколько там всего было?
— Ну, а что ты предлагаешь? Не Твайлайт же к этому подключать? Она-то поможет с радость, я уверен, вот только она под наблюдением Селестии, и где гарантия, что та не узнает раньше времени? Твай — крайний вариант. Или она сама что-то случайно найдет, или нужен будет доступ в один из особых библиотечных залов, в которые ее пропускают, тогда — да. А так, без крайней необходимости, ее лучше не использовать.
— Да эт я понимаю… Просто…
— А что поделать? Правда нужна. Хотя бы нам самим. А путь правды — самый тернистый путь и имеющий, зачастую самые плохие последствия для того, кто им идет, ты-то знаешь.
— Агась… Знаю… — Эплджек грустно улыбнулась. — Я ж, вродь как, честность олицетворяю… А честность и правда, они бок о бок идут, одной торной дорожкой. Просто… Просто не хочется как-т, шоб эт наша дорожка слишком уж короткой оказалась…
— Да ладно уж тебе! К чему такой пессимизм? Разве чего-то уже случилось? Брось! Мы еще не умерли! Мы даже ничего пока не нарушили! Мы просто попытаемся узнать немного правды.
— Ох, не знаю, сахарок, — ЭйДжей вздохнула, — Ох, не знаю. Че нам всем с того будет… Чую, влезли мы щас всеми ногами в та-а-акое болото… Да что поделаешь? Уже увязли так, шо не выбраться… Остается только брести по нему аккуратней до самого конца, да надеяться, шо не оступишься. Значит, будем брести вместе! — она притопнула ногой. — До конца! Че бы там ни было!
Я
— Ску-ут, — тихонько позвал я. — Ты как?
— Не знаю. Я… Я не знаю. Слишком много всего… Но я с вами. А что я теряю? Терять мне нечего. Что… Кто у меня есть, кроме вас? Кроме тебя Алекс, кроме Радуги, кроме… — она запнулась. — Кроме Иза, кроме… тебя Эплджек? Ну еще Свити и Блум, само собой. Все! Больше никого у меня нет! Куда ж я без вас? Страшно, конечно, если Селестия на вас рассердится, но…
— Что?
— Ой… — Скуталу улеглась, положив голову на ноги и глядя в костер. Вздохнула. — Какую я сейчас скажу глупость… А ведь скажу!
— Ты о чем? — недопоняла Эплджек.
А вот я, кажется, понял. Думаю, нигде и никогда, кроме как здесь и сейчас это не могло быть сказано. Но… Наверное, она должна что-то такое сказать. Иначе никак.
— Ведь Селестия отвечает за все, что происходит днем? И за то, что происходит в жизни всех пони? И за саму жизнь?
— Хм… Наверное, как-т так. За день, так точно отвечает. А че?
— А то! — немного грубовато ответила Скут. — Если на то пошло… Это от вас я видела только добро. А что было до этого? Что было хорошего? Да ничего! Смерть мамы… Приют… Ворованная еда… Сон в какой-нибудь канаве… Ложь… Чего мне тогда бояться гнева той, кто, может быть, отвечал за все это? Да… Да все, что у м-меня есть в… в жизни, это вы! Куда я без вас? Кто я без вас? Да чтоб… Кто я для Селестии? Никто! Очередной жеребенок. Родилась — пожила — померла. Что ей до того? А мне до нее? Если она вам что-то сделает, так и я хочу быть с вами!
Она поднялась и обернулась. Голос ее подрагивал от переполнявших эмоций, но глаза были абсолютно сухими, взгляд — решительным и даже неожиданно колючим.
— В общем… — закончила она. — Как бы там оно не повернулось, чего бы ни сделала Селестия, а я с вами и ничего другого мне не нужно.
Скуталу на секунду опустила взгляд. Снова подняла:
— Кроме того… Может, это даже не совсем нормально… Не знаю… Но, по-моему, узнавать правду, которую так тщательно скрывают… Да и вообще заниматься тем, чем сейчас… Это же все так интересно! Может, это даже мой шанс заработать уже свою метку! Хотя… Страшненькая она, наверное, будет… Метка "За разозление Селестии"… С ней самой на крупе… Бр-р-р… Да ну ее… Даже если и не будет! Мне это интересно, в конце концов!
Скуталу замолчала. В который уже раз за сегодня, никто не знал, что дальше следует говорить.
— Так! О чьих конц… О каких кон… Зараза! Что за концы? — вернулась, наконец, Радуга.
Четыре пары глаз устремились на нее.
— Концы, концы… — выдохнул Из. — Концы в воду пора, а то мы тут такого наговорим…*
— Э-э-э… Я опять ляпнула, да?
— Да как те сказать, Дэш… — ЭйДжей поморщилась. — Лучше эт и тут, чем ТО и при ком-т еще… А-т нас конец и ждет…
— Ты про…
— Хорош уже пошлить, а? Невесело уже совсем.