Хроники одного рейдерства. Частный случай
Шрифт:
Ноги механически делали свою ежеутреннюю работу, а обдуваемая легким и свежим степным ветерком голова бодро анализировала вчерашние события.
«Итак, про наружное наблюдение нам теперь известно, надо вести себя обыденно, как можно меньше привлекать к себе внимание и уходить из-под слежки только в самые критические моменты, не дразня финполовских филеров понапрасну.
Если финпол подключил наблюдение, значит задействовал и другие свои возможности. Предсказания Рязанцева сбываются. Скорее всего в руководящем звене «МЭО-Гурьев» они уже кого-то завербовали или по крайней мере попытались. Тратить время на вычисление агента пока, пожалуй, не стоит, нет такой острой необходимости.
Следует
С аппаратом директора все решается относительно просто, достаточно ограничить доступ к Толчинскому и к документам, с которыми он работает. Вместе с тем кабинет гендиректора для серьезных разговоров теперь не подходит категорически, поэтому надо обязать Владимира Даниловича переговоры с бухгалтерией относительно проверки вести предельно осторожно. Все наиболее острые вопросы стараться решать в обеденное время, отъезжая от офиса, например к берегу Урала, как бы совершая послеобеденный моцион. Ну или как мы с Толчинским, в последнее время, вести переговоры в саду за офисом, во время перекуров директора.
Компьютер в кабинете директора почти не используется. Все необходимые письма Толчинский пишет на ноутбуке, который всегда при нем, а вечером он забирает его домой. Дополнительный инструктаж по безопасности директор ненавязчиво получает практически ежедневно во время нашего общения.
Топ-менеджеры «МЭО-Гурьев» в своем большинстве местные и не исключено, что кто-то из них уже «работает» на финпол. Сил на то, чтобы «прикрыть» всех «топов», у нас естественно нет. Поэтому необходимо, по возможности, изолировать их от документов, касающихся проверки. Для этого нужно разъяснить ситуацию Савину с Пановым, а уж они сумеют строго предупредить топ-менеджеров, чтобы те занимались лишь своими делами, не контактировали с проверяющими и отвечали на вопросы финпола и налоговой только, когда их официально вызовут через секретаря Толчинского.
Самым слабым звеном остается бухгалтерия. Во-первых, ее работники почти постоянно находятся в непосредственном контакте со всеми проверяющими. Во-вторых, они знают, где находятся те или иные бухгалтерские документы и могут предоставить их проверяющим минуя официальные запросы. В-третьих, это чисто женский коллектив со всеми вытекающими отсюда последствиями – эмоции, конфликты, лишние разговоры. Конечно, главным носителем интересующей финпол информации является главбух – Макарова Ганна Ильинична. Она не только знает всю документальную часть бухгалтерии, но и непосредственно участвовала в таких проводках и проплатах, которые носили, мягко говоря, слишком конфиденциальный характер. Подобные финансовые операции, при существующем коррупционном беспределе, есть у любой, даже самой правильной фирмы. Пока главбух никаких подозрений не вызывает. Необходимо усилить за ней контроль, ежедневно общаться и инструктировать на предмет возможного попадания в вербовочную ситуацию.
Другие сотрудники бухгалтерии, которые могут собирать информацию для финпола, остаются без надлежащего контроля, но свободного времени, чтобы вычислять среди них агентуру, тоже пока нет. Да и к тому же, когда я попробовал заикнуться об этом в московском офисе на совещании штаба при «Генеральном» тот «закипел» и слушать ничего не захотел не только о возможности поиска агентуры среди работников дочерней фирмы, но даже и о подозрениях на их счет. Однако через возможности «Хана» проверить работников бухгалтерии на предмет связей с финансовой полицией будет не
9 июня 2006 года (пятница) – 19.30 Атырау
В обычное послеобеденное время Тоболин встретился с «Ханом» в ресторане «Андреевский», и, передав пакет с деньгами на текущие расходы, задал вопрос:
– Как себя чувствует твой родственник из финпола?
– Здоров, но напуган. Пока, как ты и просил, «поставил его на паузу». Последнее, что он сообщил, нам, нужно опасаться майора Каната Елебаева, который является негласным куратором проверки «МЭО-Гурьев». Числится он старшим инспектором по особо важным делам специального управления, но на самом деле является особо доверенным лицом начальника местного финпола. Вот некоторые установочные и характеризующие данные на него.
Тоболин взял меню, переданное помощником и, раскрыв его, быстро пробежал глазами вложенную ориентировку.
Елебаев Канат Идрисович, 1970 года рождения, сын высокопоставленного чиновника одной из южных областей РК. По имеющимся данным, ранее работал в органах прокуратуры, откуда был уволен по отрицательным мотивам, но, благодаря связям отца, начал новую карьеру в финансовой полиции. В Атырау появился вместе с нынешним начальником финпола Керимбековым, которому доводится каким-то дальним родственником. Лицами, хорошо знающими его, Елебаев характеризуется как хитрый, изворотливый, надменный и циничный чиновник. Для достижения своих целей не останавливается ни перед чем, легко переступает закон и любые этические нормы.
– Хороший мальчик, – с сарказмом заметил советник, а про себя подумал, что скорее всего этот Елебаев был тем третьим финполицейским, который присутствовал при опросе Толчинского.
– И это еще не все, – поспешил добавить «Хан». – По данным нашего человека Елебаев, фактически возглавляя проверку, не будет официально входить ни в какие списки проверяющих. Основной задачей на первом этапе для него является оказание психологического давления на налоговиков и запугивание персонала «МЭО-Гурьев».
– По-видимому он решил начать с Толчинского, – высказал предположение Тоболин.
– Похоже, что так.
– Спасибо и пока, а то засиделся я тут.
– Пока, береги себя и не забудь забрать из меню ориентировку.
Вечером «Хан» неожиданно связался с Тоболиным по экстренному каналу связи и сообщил о неприятном событии.
«Моего человека из финпола, который должен был возглавить проверку «МЭО-Гурьев» убирают на другой участок» – высветилось на экране ноутбука.
«Ты через него получил копию объяснительной Толчинского?» – напечатал вопрос советник.
«Нет» – лаконично ответил «Хан».
«Ты полагаешь, что ему можно доверять?» – поинтересовался Тоболин.
«Он работает в финполе», – ушел от прямого ответа «Хан».
Внезапно советник догадался, что, судя по всему, это был тот самый сосед Толчинского по даче, с которым Владимир Данилович столкнулся в коридоре финполиции во время опроса и они достаточно долго беседовали.
«Их контакт, похоже, отфиксировали и отвели «Соседа» от проверки «МЭО-Гурьев». Нарочно не придумаешь, в кино не увидишь, а жизнь, вот она самый «крутой» сценарист и продюсер… Правда фильм получается какой-то неудачный, один из главных персонажей (потенциальный источник важнейшей информации) безжалостно вычеркнут из сценария. Но иногда герои воскресают», – подытожил свои размышления советник и в более распространенном электронном сообщении попросил «Хана» по возможности покрепче заинтересовать «Соседа», чтобы он через своих сослуживцев продолжал наблюдать за ходом проверки «МЭО-Гурьев».