Хроники особого отдела — 2
Шрифт:
— Dans cinq minutes, tout sera pret, Monsieur!
(2. Через пять минут все будет готово, господин) (франц.).
Вместе с «супчиком», исчезнувшим со стола, испарились и порожденные им миазмы — до следующей порции еды.
Благодаря стараниям грозного начальника поели вполне сносно.
Ян расслабился и, не найдя чем бы таким запить обед, предложил.
— Пошли-ка искупаемся! Где тут наш «сильный» проводник?
(3. Кыонг в переводе с вьетнамского «сильный»)
— Очень грязное море…— с некоторым сомнением в голосе сказал Борис.
— Так мы не у берега! Я
— Хайнань — это где? — в образовательных целях поинтересовался отец Василий.
— В Китае, — тут же последовал лаконичный ответ начальства. — Там холера, малярия и местами чума, но море… чмок!
***
Джонка ждала туристов, и уже через час в сопровождении деятельного товарища Кыонга, компания нырнула в теплую прозрачную воду у края рифа. Был отлив, и глубина не составляла и трех метров.
Погрузившись в сияющую, синюю, фантастически приятную жидкость, Борис испытал непередаваемые ощущения: освеженное тело пришло в гармонию с окружающим миром, стало бархатным от обволакивающей его маслянисто - нежной прелести и … расслабившись, затихло. Море само держало его на поверхности прохладно-прекрасными, нежными и любящими ладонями. Кесслер медитировал между небом и океаном. Бесконечная бирюза моря вокруг – и беспредельная лазурь неба. Блаженная истома охватила его.
Рядом фыркали от счастья Илья и Мрак.
Нырнув, Ян исчез, а товарищ Кыонг начал крутить головой и даже минут через десять обреченно снял кепку… Отец Василий, неторопливо раздеваясь,сочувственно посмотрел на отважного вьетнамца и понятливо положил ладонь ему на плечо:
— Не бойся, не потонет…
Ян появился через двадцать минут и бодро сообщил:
— А вон там китенок на отмели застрял. Живой еще. Мать его зовёт. Подохнет,канеш. Прилива не дождется. Поплыли посмотрим!
— Почему не дождется?! — возмутился, рассмотрев невезучую тушку, Илья. — Прилив через два часа, он в воде почти целиком.
— А вон смотри джонки. Сейчас его на мясо разделают, — парировал практичный начальник.
— Так он же живой, — ахнул Борис.
***
Так сказочно начавшийся вечер заканчивался свинцовой оскоминой во рту. Почему-то всем было жалко невезучего млекопитающего. Истошно кричала китиха…
Джонка плавно возвращалась в порт.
Внезапно вьетнамцы прибавили ход. Лодка дернулась и зачерпнула воды.
— Co mot con bao ?ang ?en, that ky la… Chung ta can nhanh len, — удивленно сказал проводник. Мельтешащие вокруг джонки, спешащие на промысел, тоже быстро разворачивались.
(4. Надвигается буря, это странно… Нам нужно поторопиться. (Вьет))
***
25 июня 1979 года тропический шторм «Калонг», за сутки с момента своего рождения в Тихом океане внезапно усилился до супертайфуна, свернул на юг и благодаря северному ветру ожидаемо смог достичь побережья в районе Сайгона.
Максимальная скорость ветра составила до 240
Интересен факт, отмеченный сразу в трех центральных газетах Социалистической Республики Вьетнам: Нян Зан (или «Народ» от 26 июня 1979 года, второй разворот, третья колонка); Сай Гон Гияи Фонг (или «Свободный Сайгон» от 26 июня 1979 год, первый разворот, центральная статья); Тиен Фонг (или «Авангард» от 26 июня 1979 года, первый разворот, центральная статья)
Описывая природный катаклизм, уважаемые издания, в частности, отметили, что вьетнамскими товарищами в самый последний момент удалось спасти группу советских коммунистов, прибывших по делам партии в страну и решивших осмотреть местные достопримечательности, в том числе и застрявшего на отмели небольшого кита.
Газета Тиен Фонг указала (абзацы шестой - восьмой), что прибывших сопровождала огромная чёрная собака невиданных в республике размеров…
***
— А китенок то слез с отмели, — весело сообщил кампании Ян, в четыре утра проснувшийся и нагло поднявший отряд с мокрых от духоты и испарений кроватей.
Сопровождающие, конечно, порадовались за счастливчика, но по их лицам было похоже, что в эту жуткую ночь в Хошимине спал один полковник.
У отеля снесло крышу, пальмы на берегу частично вырвало с корнями. В городе отсутствовало электричество, а легкие хижины на первой линии уплыли в океан.
— Дракон, конечно, будет не доволен. Но гадость в радость, — жизнерадостно и, как всегда, не понятно высказался начальник. — И где мой завтрак?!
***
Весьма устаревшее кресло, с небольшими не шарнирными и совсем неудобными колесиками, в выверенном годами ритме двигалось в направлении дома с колоннами. Воздушные ванны, на которые хозяин поместья выделял неизменный час, заканчивались.
— Придется менять кресло, — вдруг произнёс обычно молчащий в это время инвалид. — Руммель, распорядись. Пусть снимут мерки. Главное, чтобы сиденье было как это. Что касается механизма, то время не стоит на месте и надо бежать впереди, если хочешь успеть в последний вагон…
Наконец, усталый слуга остановил обветшавший механизм у аквариума. Каменный окунь открыл глаза.
— Главное — неизменность, — вздохнул хозяин кабинета. — Руммель, цвет надо сохранить и плед такой же.
Все распоряжения были отданы. Наступило время кофе и размышлений.
***
Приблизившийся вечер заставил хозяина кабинета оторвать взгляд от фолианта, нестерпимо пахнущего плесенью, и посмотреть в окно, на закат солнца. Где-то далеко светило, наконец, решило окунуться в океан. Старику нравилось ловить это мгновение, когда огромная горячая звезда, давшая ему жизнь, замирала на линии горизонта: чтобы затем внезапно уйти, опустив за собой занавес цвета ночи. В каких-то пяти-десяти минутах езды, внизу, под утесом, катились длинные волны засыпающего океана. Инвалиду подумалось, что есть все-таки где-то край света. Он даже позволил себе улыбнуться этим мыслям.