Хроники раздора
Шрифт:
Вскоре Фиона сумела убедиться в этом лично. Мост действительно как будто не украли, а вырезали в каком-то редакторе. Во всяком случае, ни один простой игрок на такую точность явно был не способен.
— Мда-а-а, — протянула жрица. — Похоже, придётся идти к этим водяным, которых все поминают.
— Думаешь, они? — сомневаясь, уточнил крестоносец.
— Неа. Но мне кажется, с ними никто поговорить не пытался.
— Поговорить-то можем, — согласился Тукан. — Но будут ли с нами разговаривать? Меня вон паромщик шугается…
—
— Думаешь, им есть дело до мучных изделий? — скептично уточнил крестоносец.
— Думаю, что с мукой у них напряжёнка, — в тон ему ответила Фиона. — Да и что им дарить? Рыбу, что ли?
— Удочку, — вклинился в диалог с ухмылкой наперевес Фалайз. — Или набор блесен.
— Вот поэтому я главная по дипломатии, а вы едва с паромщиком вдвоём справляетесь. Кстати, — жрица, покопавшись в рюкзаке, достала ещё один пакет с пирожками, на этот раз поменьше, и вручила его крестоносцу.
— В тебе проснулась вневозрастная бабушка? — насторожился такой щедрости Тукан.
— Тебе доктор что сказал? — раздражённо спросила Фиона.
— Много чего…
— Про эликсиры.
— А-а-а, — наконец догадался в чём дело крестоносец. — Хочешь, чтоб я как в скуриме ел пирожки между боями?
— У тебя есть другие варианты? — жрица хлопнула по руке крестоносца, которая потянулась за пирожком. — Не сейчас, у тебя же полное здоровье!
— Это рефлюкс… рифлекс… инстинкт, короче!
***
Для поисков водяных троица двинулась вверх по течению реки — заодно удалось осмотреть ещё три места пропажи. Там наблюдалась, с поправкой на прошедшее время, та же самая картина: мост исчез бесследно, будто и не было его.
Попутно они наткнулись на ещё одних подозреваемых — гоблинов. Те разбили возле реки небольшой лагерь, окружённый кривым, косым и дырявым частоколом, чьей главной оборонительной особенностью была не прочность или, например, высота, а мерзкий внешний вид.
В переговоры длинноносые поганцы вступать не пожелали и даже предприняли неловкую попытку убить пришедшего с миром Тукана стрелой. Та не смогла бы пробить доспех, даже если бы её выпустили с пяти метров, не то что с пятидесяти. Зато у крестоносца появилась возможность продемонстрировать на практике свои новые способности: он умудрился поймать стрелу рукой.
— Ха! Да я ж как этот… ну, тот верзила, короче! — самодовольно воскликнул Тукан, разглядывая кривую палку с огрызками перьев и куцым кусочком металла на конце, которая, кажется, летала исключительно потому, что выпустивший её гоблин верил, что она должна лететь.
— Надо бы захватить пару пленных, — вдруг поделился догадкой Фалайз. — Может, скажут чего или…
— Или подарим их водяным, — подсказала Фиона, соглашаясь с этой идеей.
— Правильно: надо же им будет чем-то пирожки закусывать. Мясцо! —
«Мясцо», судя по возне за частоколом, тем временем вовсю готовилось к обороне. Помогло им это не очень сильно: бой начался с того, что Фалайз, призвав небольшой ураган, начисто снёс себя и большую часть стены заодно с лучниками. В пролом ринулся, напрочь игнорируя попытки его убить или хотя замедлить, Тукан. Под воздействием Вещества он двигался и атаковал с такой скоростью, что даже юркие гоблины далеко не всегда успевали среагировать. Довершила разгром Фиона, которая, пользуясь неразберихой, подобралась и обезвредила шамана, заодно взяв его в плен.
Оставшись без духовного предводителя, гоблины, видно почуяв, что шансы на победу скверные, побросали оружие и разбежались кто куда, да так резво, что только пятки сверкали. Ценного в лагере оказалось совсем немного, да и его ураган унёс аккурат в речку, оставив после себя какие-то объедки и прочий мусор.
— Ну, говори, куда дели мосты? — связав шамана так, что тот стал больше напоминать гусеницу, поинтересовалась Фиона.
Гоблин ничего не ответил. Зато дважды плюнул, да так метко, что умудрился попасть не только в жрицу, но и в отряхивающегося после путешествия в реку чуть позади дикого мага.
— Будешь выделываться, он тобой отобедает, — пригрозила Фиона, позволяя шаману посмотреть, как Тукан где-то на фоне, сидя на куче трупов, с мрачной решимостью поглощает пирожки, силясь восстановить потрёпанное здоровье. — Видишь, как ест? Три дня не кормили.
— Ифдефайся-ифдефайся, — невнятно пробурчал крестоносец.
— У тебя же не забит рот на самом деле! — возмутилась жрица.
— Это отыгрыш!
— Как тебя звать-то? — пока они обменивались колкостями, спросил у гоблина Фалайз.
— Кривозуб Шестипалый, — невнятно пробурчал шаман, дёрнув одной из своих лапок, на которой при ближайшем рассмотрении и вправду оказалось на один палец больше положенного.
— Что делали тут?
— Рыбу ловили, — сплюнув, но на этот раз на землю, ответил гоблин.
— Опять язвишь? — насупился дикий маг, но, как оказалось, преждевременно.
— Не, вон силки стоят, — вступилась за гоблина Фиона, указав куда-то в сторону реки. — Про краденые мосты слышал чего, Шестипалый?
— Были мосты. Спёрли мосты, — гоблин гнусаво и с усмешкой добавил, — не мы.
— А кто?
Шаман дёрнулся, видимо, попытавшись пожать плечами. Он явно знал больше, чем говорил, но какими только карами ему ни грозила троица, включая плавание на дно реки, разговорить его так и не удалось.
Добавив к верёвкам ещё пару: одну на рот, в качестве кляпа, другую на глаза, Фиона передала получившийся свёрток Тукану.
— Держи, сдадим его водяным. В качестве жеста доброй воли и залога благих намерений.
— А у нас разве благие намерения? — с усмешкой уточнил Фалайз.