Хроники разведки: Эпоха холодной войны. 1945-1991 годы
Шрифт:
В ФБР до сих пор не уверены относительно точной даты въезда гражданина США по имени Эндрю Кайотис в США. А между тем 14 ноября 1948 года литовец Кайотис сошёл на берег канадского Квебека, прибыв на корабле «Скифия» из Германии. Долгие годы проживший в США Кайотис, 1895 года рождения, навестив родную Литву, возвращался домой в Детройт. Из Канады он быстро перебрался в США, о чём свидетельствуют сохранившиеся отметки иммиграционного и таможенного контроля. И тут же пропал. Впрочем, Кайотис исчез ещё
В ФБР осторожно замечают: прежде чем обосноваться в Нью-Йорке, Абель долго колесил по стране, изъездив её вдоль и поперёк, бросая временный якорь в разных городах. Лишь предполагается, что только в середине 1950 года «его» художник Эмиль Роберт Гольдфус, родившийся в семье немца-маляра 2 августа 1902 года, обосновался в Нью-Йорке. В основном, кажется, останавливался в маленьких недорогих отелях Бродвея, часто их меняя. Однако к тому времени Вильям Фишер уже был награждён за быструю легализацию боевым орденом. Это американское незнание лишь подтверждает, что нелегальная командировка, начатая в 1948-м – подтвердим рассекреченную дату въезда, – продолжалась до 1957 года вполне успешно.
Первая встреча «Марка» (Вильям Фишер. – А. Б.) с «Лесли» (Леонтина Коэн. – А. Б.) состоялась в четверг, 12 декабря 1948 года в зоопарке Бронкса. Возле клетки с обезьянами! «Марк» потом объяснил: в зоопарке легко обнаружить наблюдение. «Хвост» в отличие от обычных посетителей смотрит не на зверей, а на людей.
В декабре 1948 года «Марк» провел две встречи с Коэнами и остался доволен своими новыми помощниками. Информируя Центр о встречах, он сообщил:
«Мною установлен контакт с “Лесли” и “Луисом” (Моррис Коэн. – А. Б.). Оба произвели хорошее впечатление. Работать мне с ними будет легко.
“Луис” достаточно опытен. Образован и умён. По характеру спокоен, уравновешен, даже несколько холоден, каким и должен быть разведчик. Обладает очень важным качеством – держать всё в секрете. Излюбленной темой его бесед являлись история и политика. “Луис” – типичный американский интеллигент.
“Лесли” тоже показала себя надёжной сообщницей – хладнокровной, смелой и находчивой. Как и “Луис”, обладает многими положительными качествами. Она свободно ориентируется среди людей разного круга. Имеет удивительное свойство покорять их своей находчивостью и остроумием. К числу недостатков следует отнести стремление упрощать конспиративность в работе с нами. Последнее для неё характерно, потому что “Лесли” привыкла к обычной легальной работе.
В дальнейших контактах с ними особое внимание будет обращено на строгое соблюдение правил конспирации, а также на освоение ими фотодела и подготовку к проведению тайниковых операций».
Коэны проработали с «Марком» почти два года. Позже Моррис вспоминал: «С “Марком”
Прежде всего это был очень терпеливый человек и относился к людям с большим уважением. Он никогда не пытался поставить себя выше других. Он мог говорить с Лоной о новых веяниях в моде и женской психологии так же свободно, как со мной об искусстве и истории. Он был точен и объективен в оценке информации. Самое главное его достоинство – умение понять человека. Мы относились к нему как к старшему брату…»
В 1949 году министр госбезопасности Абакумов неожиданно предложил ликвидировать Службу «ДР». «Решение вопроса затянулось, – писал Виктор Степаков. – Только осенью следующего года началась реорганизация Службы. На основании специальных постановлений Политбюро ЦК ВКП(б) приказом МГБ № 00532 от 28 сентября 1950 года было создано Бюро № 1 МГБ СССР (начальник – генерал-лейтенант Павел Анатольевич Судоплатов), а приказом МГБ № 00533 от 28 сентября 1950 года – Бюро № 2 МГБ СССР (начальник – генерал-майор Виктор Александрович Дроздов). Обе структуры действовали на правах управлений и подчинялись непосредственно министру.
На Бюро № 1 возлагались те же функции и задачи, что и на Службу «ДР».
Что касается Бюро № 2, то оно было организовано для выполнения специальных мероприятий внутри Советского Союза».
Согласно секретному постановлению Политбюро ЦК ВКП(б), Судоплатов совместно со своим заместителем Эйтингоном приступил к разработке боевых операций во Франции, Турции, Иране, Австрии, Норвегии и ряде других зарубежных стран. Однако в силу разного рода причин эти операции так и не были осуществлены.
По свидетельству Эйтингона, министр МГБ Абакумов проявлял определённую нерешительность в отношении активных чекистских мероприятий за границей, опасаясь нежелательных последствий. Случалось, что проведение подобных мероприятий запрещал в последний момент лично Сталин.
Судоплатова, человека активного и решительного, привыкшего за годы войны к проведению дерзких операций, угнетало отсутствие размаха боевых действий.
Впрочем, сидеть вообще без дела Судоплатову не позволяли ни руководители министерства, ни обстоятельства.
Этот не очень удачный симбиоз (объединение в одной структуре внешней и военной разведок. – А. Б.) продолжался, впрочем, не слишком долго. Вячеслав Молотов – о чём было известно лишь в узких кругах высшего эшелона власти – фактически утратил своё положение второго лица в партии и государстве, хотя в официальных сообщениях его фамилия по-прежнему называлась сразу за фамилией Сталина. По-прежнему в таком же порядке вывешивались его портреты в праздничные дни – за портретом «Самого». <…>