Хроники разведки: Эпоха холодной войны. 1945-1991 годы
Шрифт:
«– Как складывались отношения вашей службы с советской внешней разведкой?
– Говорю без преувеличений, что у нас были дружеские, партнёрские отношения. По-моему, это было и на разных уровнях – от руководителей до рядовых работников. Конечно, в личном плане происходило по-разному, но, главное, у нас не было чувства, что мы имеем дело с представителями “великой державы”, которые относятся к нам как к “младшим братьям”. Прежде всего, между нами было взаимное уважение.
– Между вашими службами осуществлялся обмен оперативной информацией. Понятно, что он не мог происходить по принципу “вы нам – столько,
– Я скажу, что этот процесс был не то что взаимовыгодным, скорее взаимополезным. Очень полезным! Конечно, мы давали больше разведывательной информации, чем получали сами, но мы полностью сознавали, что даём эту информацию нашему главному союзнику, который несёт большую ношу всех обязанностей, всех расходов на наше общее дело – защиту нашего союза».
В октябре 1950 года в Италию приехала группа политических деятелей из Коста-Рики. Некоторых из них привела в Рим не политика, а коммерческий интерес. Состоятельные люди, владельцы кофейных плантаций и товарных запасов «золотого зерна» подыскивали в Италии надёжного коммерсанта. Среди приезжих особым апломбом и гордой статью выделялся бывший президент Коста-Рики Хосе Фигерес [26] , Дон Пепе, авторитетная для костариканцев фигура. Его сопровождали экс-министр Франсиско Орлич и Даниэль Одубер, коста-риканский посол во Франции. Почётные консулы Коста-Рики – а их было в Италии около десятка! – встретили влиятельных гостей хлебосольно: приёмы, банкеты, званые обеды. И вот кто-то из консулов вспомнил о Теодоро Б. Кастро. Ведь он – именно тот человек, которого ищут Фигерес и его спутники. Преуспевающий коммерсант, к тому же – соотечественник! Для него в кофейном бизнесе секретов нет. <…>
26
Хосе Мария Иполито Фигерес Феррер (1906–1990) – коста-риканский политик, президент Коста-Рики (1948–1949, 1953–1958, 1970–1974), одна из ключевых фигур коста-риканской политики XX века.
В беседах между собой члены коста-риканской делегации удивлялись тому, что о Теодоро так мало известно на родине, ведь это – «незаурядный, масштабно мыслящий человек, которому всегда найдётся место на ответственных государственных постах». Костариканцев поражало, что их соотечественник, ни разу не бывавший на родине, так хорошо знает её историю, географию, культуру, так проницательно комментирует внутриполитические события (с обязательными «комплиментами» в адрес Дона Пепе). Позже Орлич расскажет Григулевичу, что Фигерес «на всякий случай» наводил справки о нём в Италии, Бразилии и Уругвае, но ничего компрометирующего в прошлом своего «торгового представителя» не нашёл. А торговым представителем Фигереса Кастро стал после почти ежедневного двухмесячного общения, совместных поездок по Италии, изучения конъюнктуры итальянского рынка кофе, дегустации местных вин и бесконечных разговоров о политике. Отношения «Макса» с экс-президентом приобрели близкий, почти дружеский характер.
Теодоро Б. Кастро стал соучредителем торговой фирмы, занимающейся реализацией в Европе коста-риканского кофе. Фигерес был хитрым, далеко не сентиментальным человеком, но в Теодоро поверил и распорядился направлять в его адрес мешки с кофе «под честное слово», без расписок и лишних формальностей. С помощью Кастро Фигерес распродал
Вскоре у Эндрю Кайотиса появилось и другое, звучавшее на американский манер имя – Эмиль Роберт Гольдфус. Он открыл свою студию, затем фотолабораторию и ателье для занятий живописью. Впрочем, Гольдфус в некоторые моменты перевоплощался в Мартина Коллинза, а для Центра и сподвижников-американцев из группы «Волонтёры» оставался Арачем, Марком или Милтом. Забавно, что мистер Гольдфус выбрал для жительства дом 252 на Фултон-стрит – поблизости от ФБР.
В Москву, не только из Нью-Йорка, но и с побережья, пошли радиограммы о передвижениях боевой техники США. Особенно интересовали Центр сведения, касающиеся оперативной обстановки в крупных американских портовых городах, доставки, перевозки военных грузов из районов тихоокеанского побережья к нашим или соседним с ними берегам. И художник Гольдфус этот совсем не искусствоведческий интерес удовлетворял…
В этой книге подробно повествуется о том, как Фишер руководил в США сетью советских атомных агентов. Это было его первой и главнейшей задачей.
Остановлюсь на задаче второй. Гораздо меньше известно, к примеру, о его связях с нашими нелегалами, осевшими в Латинской Америке. Они, в большинстве своём боевые офицеры-фронтовики, были готовы на всё – и на ведение незаметных наблюдений за перемещениями американских сил, и, в случае возникновения такой необходимости, на диверсии. Завербовали преданных людей, и те уже знали, как и по какому сигналу пронести взрывчатку на корабли ВМС США, доставлявшие военные грузы на Дальний Восток. Необходимости, к счастью, не возникло.
Но по какой-либо причине нелегалы Гринченко, Филоненко, годами работавшие в Латинской Америке с жёнами, иногда выбирались в Соединённые Штаты, встречались с Фишером и совсем не в Нью-Йорке. Этим нелегалам поручалось работать с ним параллельно в Латинской Америке. Видимо, были созданы две нелегальные сети, трудившиеся в тесной связке. Это подтверждается и тем, что после ареста полковника в 1957 году все контакты с Филоненко и их агентурой, имевшими выход на США, были заморожены. Связь с Центром осуществлялась уже не через тайники и связных, а только по радио. Анне Филоненко пришлось вспомнить свою первую специальность – радистки, а связь поддерживалась при помощи специального корабля, входившего в состав советской китобойной флотилии «Слава», промышлявшей ловом в Антарктике.
Есть твёрдое предположение, что полковник успел поработать ещё с одним полковником-нелегалом советской внешней разведки – Африкой де лас Эрас, известной также под псевдонимами «Родина» и «Патрия» (посмотрите, как переводится это имя). По национальности «Патрия» – испанка, по убеждениям – коммунистка, по профессии – разведчица высочайшего класса. Она тоже прочно осела в Латинской Америке, где установила связи с руководителями некоторых стран – территориально небольших, но стратегически для нас важных. И тут не обошлось без связи с резидентом в Нью-Йорке «Марком».