Хроники Российской Саньясы. Том 3. Ведьмы и женщины-маги
Шрифт:
Т.Г.: Много случаев, когда люди помогают другим исключительно для себя. Они любят себя в этом, или ожидают благодарности. Многие помогают так, как считают нужным, - то есть для них есть условия, когда они помогают, а когда нет и как именно. Они находятся в плену собственных жестких установок. Настоящая помощь происходит, кода ты действительно по-настоящему и бескорыстно любишь человека. А это очень сложно.
К тому же, помощь должна быть еще и разумной.* Иногда наша помощь может наоборот создать проблемы или породить инфантилизм и безответственность
* Пример такой Любви очень ярко описан в книге К.Е.Антаровой "Две жизни"
Для меня критерием любви являются Учителя. Она и действенная и разумная. И она обладает огромным терпением. Даже, когда человек находится в состоянии порока. нарабатывает себе проблему, - Учителя все равно относятся к нему с участием и терпением. Для меня это образец любви к людям.
Глава 8. Майя Успенская
к оглавлению
С Майей мы познакомились у Вики Рогозовой на Арканах. И случилось так, что именно Майя стала для меня проводником в тот способ восприятия, который описывается в нескольких последних главах этой книги.
Декабрь 2001 г.
В: Майя, с чего бы тебе хотелось начать?
М: С того, что происходило в детстве.
В: А что тогда происходило?
М: Непонятные вещи происходили утром, после сна, когда маленькая девочка вставала и обнаруживала на своем теле какие-то странные следы, которые врачи ничем не могли объяснить…
В: Какие?
М: Различные. Царапины, укусы, синяки и так далее. Наверное, с этого надо начинать...
В: Это было отражением того, что снилось во снах?
М: Это не было отражением. Это была какая-то реальная действительность.
В: Тебе тогда было лет пять?
М: Ну да, вероятнее всего, где-то пять - семь лет.
В: И ты понимала, что происходит?
М: Да, я понимала тогда, что это в какой-то степени вторая жизнь, которая есть у человека.
В: Расскажи немного об этой жизни.
М: А что конкретно про эту жизнь?
В: Если она вторая, чем она отличалась от этой - первой? Обычно человеку снятся сны, - как их трактуют психологи, - являющиеся отражением его вытесненных впечатлений за день, или незавершенных каких-то ситуаций. И, как правило, обычные сны бессвязны и непонятны. Твои, как я понимаю, были понятны тебе?
М: Понятны. Во сне, в данном случае, в той жизни, было все реально...
В: То есть, как правило, сон это сочетание каких-то отрывочных, бессвязных, символических фактов, которые можно как-то трактовать. В твоем это было как ощущение связанности и реальности?
М: Конечно. Это было продолжением различных рассказов. Первая ночь, например, могла быть путешествием
В: То есть?
М: То есть девочке спускали различные задания, так называемые миссии, которые она должна была выполнять.
В: Какие миссии?
М: Маленькая девочка была здесь. А сущность, которая была там, была совершенно не маленькой. Скажем, даже была, в достаточной степени жесткой и сильной, в отличие от той девчонки, которая была «внизу». Миссии были совершенно различные.
В: Ну, например…
М: Пример: нужно было кого-то куда-то доставить. Либо что-либо сделать на каком-то отрезке параллельного мира.
В: Кого-то куда-то доставить во сне?
М: Да. Стать, проводником, скажем, человека, его души или сущности, доставить из точки А в точку Б, при этом чтобы с ней ничего не произошло, чтобы не было никаких повреждений. Либо кому-нибудь помочь в какой-нибудь точке пространства, избавиться от чего-то, либо донести какую-то информацию куда-либо.
В.: Ощущала ли себя девочка разделенной?
М: Да, это было очень сильное разделение, поскольку это было не только во снах, но это могло случиться на улице или в школе. Самое страшное было тогда в неконтролируемости этого процесса: когда подходишь, например, к дороге, и видишь, что физическое тело идет, а сознания нет, и оно движется, а машина едет, и никто не думает останавливаться, и тогда становится действительно страшно...
В: Все, что ты говоришь, в медицине описывается определенным диагнозом.
М: Да. Шизофрения.
В: Тем не менее, будучи человеком, который профессионально работал с невротиками, психотиками, я не могу констатировать наличие этого диагноза у тебя. Я вижу перед собой совершенно адекватного человека, социально успешного, преподавателя...
М: Спасибо за не поставленный диагноз, можно теперь ко врачу не обращаться…
В: Итак: что это такое было? Как ты переживала все это тогда?
М: Тогда переживала достаточно остро, честного говоря.
В: Рассказывала ли родителям?
М: Нет. Никогда не рассказывала.
В: То есть это была внутренняя жизнь, о которой никто не знал?
М: Никто не знал.
В: А внешне ты была нормальным ребенком?
М: Нормальным ребенком, ничем не отличающимся от других, может, чуть более замкнутым, чем другие...
В: Ну и как эти сны, до какого возраста они продолжались?
М: В какой-то момент они прекратились, когда необходимо было сделать выбор между тем, куда ты идешь и зачем ты идешь, и надо ли вообще куда-то идти. То есть либо остаться обыкновенной девочкой, либо попытаться соединить эти две жизни вместе.