Хроники Сергея Краевского
Шрифт:
– Проклятье!
– воскликнул Девин.
– Какой же ты все-таки, Гервин, глупец. Вместо того чтобы прикончить этого болвана, сдох сам. Что ж, придется это сделать мне!
– И с обагренной кровью Фече шпагой бросился на Мелвина.
В принципе, исход боя был предрешен. Молодой Кармелин добил бы раненого Мелвина за пару минут не вмешайся Камилла. Случившееся активировало уникальные ее магические способности.
Она внушила Фереду, что тот удерживает не ее, а раскаленное до красна ядро. Громко вскрикнув, О'Кейн отпустил пленницу и отскочил в сторону. Упав на колени, с изумлением
Разделавшись со слугой, Камилла переключилась на его господина. Ненависть к убийце приемного отца помогла собрать воедино все телепатические силы и нанести удар чуть ниже затылка. Потеряв ориентацию, Девин со всего маху налетел на шпагу Мелвина.
Юный де Квин не ожидал такой развязки. Оставив шпагу в груди противника, сделал шаг назад. Соперник, как подкошенный, рухнул к его ногам.
Не обращая на него внимания, юноша, пошатываясь, подошел к Камилле.
– С вами все в порядке?
– тихо спросил он.
– Обо мне... Вы сами ранены, - ответила девушка, слегка коснувшись его плеча, затем, вскрикнув, бросилась к лежащему на земле Фече.
– Отец, ты жив? Слышишь? Ответь мне!
– рыдала она.
Затем припала ухом к его груди. Сердце старого цыгана еле прослушивалось.
В этот момент из темноты появилась Сибилла. Окинув взглядом представшую картину, сразу все поняла. Вначале склонилась над мужем, положила руку ему на лоб, ласково провела по щеке.
Камилла вопросительно посмотрела на мать. Та печально покачала головой.
– Увы, плохи наши дела, дочка, Фече вряд ли выживет.
Мельком глянув на умирающего Девина, цыганка повернулась к юному графу де Квин.
"Да, это он. Видения не лгали", - подумала она.
Вслух же сказала:
– Дети! Вам нужно бежать. Смерти сына Джошуа не простит! Даже страшно подумать, что он с вами сделает, если поймает. О Фече я позабочусь. Ну, а Девин уже одной ногой в мире теней. Оттуда возврата нет!
Услышав имя Девина, молодые люди переглянулись.
– Ему помочь ничем нельзя, - продолжала Сибилла, - а вы должны спешить! Езжай, дочка, с этим юношей навстречу своей судьбе! Не медли! Иначе может быть слишком поздно! Нас не спасешь и сама пропадешь!
Сказав это, цыганка крепко прижала девушку к груди. Затем, сняв старую походную накидку, набросила ей на плечи.
– Мама, я вас обязательно найду! Мы еще будем вместе!
– шептала сквозь слезы Камилла. Она чувствовала, что больше Фече живым не увидит.
– Обязательно, доченька, обязательно! А сейчас уходите!
– Сибилла, решительно отстранив плачущую девушку, обратилась к Мелвину: - Помоги ей! Придет время, и она спасет тебя!
Из темноты опять послышался шум схватки. Там, где юный граф оставил Вула с лошадьми, что-то происходило.
– Скорей, туда!
– выдернув из груди хрипящего Девина шпагу, крикнул Мелвин и бросился на помощь.
Словно навсегда прощаясь, девушка взглянула на мать, склонившуюся над Фече, и, глубоко вздохнув, кинулась следом.
Мелвин не ошибся. Вул сцепился с двумя соглядатаями, постоянно шпионившими
Один уже лежал на земле в луже крови с торчащим в шее ножом. Другой, хотя тоже был ранен, все же умудрился пронзить его грудь кинжалом. Присев на корточки и тяжело дыша, убийца перевязывал кровоточащую рану. Увидев Мелвина, попытался встать, но сил хватило. Юноше не составило большого труда отомстить за смерть верного слуги, ни секунды не колеблясь, он нанес разящий удар в сердце, как бы поставив точку в этой кровавой ночи.
Крикнул появившейся из темноты Камилле:
– Быстрее! Нужно оторваться от погони - тогда нам, возможно, удастся спастись.
Не обращая внимания на все усиливающуюся боль в плече, вскочил на коня.
Камилла последовала его примеру. Верховая езда была для нее столь же привычна, как и для Мелвина.
Всадники растаяли в темноте, оставив на базарной площади убитых и раненых.
* * *
Прохлада ночи вернула сознание Фереду О'Кейну. Нестерпимая боль пронизывала все его существо. Он протяжно застонал, звук собственного голоса окончательно возвратил в реальный мир и дал понять, что все случившееся - не кошмарный сон.
Боль ненадолго лишила его сознания. Но и за это время многое успело произойти. Последнее, что Феред помнил, - это начало поединка между его господином Девином и защитником колдуньи. К своему изумлению, Феред признал в нем графа Мелвина де Квин.
"Что же случилось потом?" - эта мысль терзала его так же, как и невыносимая боль.
Неуверенно встав на ноги, пошатываясь, пошел к тому месту, где в последний раз видел Девина с обнаженной шпагой в руках.
Но споткнувшись о лежащее на пути тело, упал на обожженные руки. От адской боли вновь помутился рассудок, а из груди вырвался стон, больше похожий на звериный рык. Вглядевшись в лицо мертвеца, О'Кейн узнал Гервина. Его недавний сотоварищ по службе остекленевшими глазами смотрел в звездное небо, словно провожал взглядом свою душу, безвременно улетевшую в неведомый мир теней.
Содрогнувшись, Феред поспешил подняться на ноги. Стараясь больше не падать, осторожно двинулся дальше. Неподалеку виднелось еще одно тело. Сердце слуги сжалось от жуткого предчувствия - он знал, кого увидит. Словно в кошмарном сне подошел к нему, и, о ужас - интуиция не подвела его - перед ним лежал мертвый Девин Кармелин.
Феред рухнул на колени рядом с мертвым господином. Слуга хотел закричать, но голос ему изменил. От страха волосы на голове встали дыбом. Боль в руках утихла. Словно пытаясь оживить юношу, изувеченными пальцами прикоснулся к его лицу. Но оно было холодным. Сомнений не оставалось - Девин мертв.
В эти минуты Феред думал не о погибшем хозяине, а о себе. Страшно было даже представить - какую смерть теперь придумает для него граф Джошуа. Уж кто-кто, а он в этом деле мастак.
Бежать не имело смысла. Калеку поймают через пару часов - и тогда не останется даже призрачной надежды на спасение. Голос, наконец, вернулся к нему. Феред стал громко звать на помощь.
На его крики примчался наряд городской стражи. Старший сразу узнал О'Кейна, а когда понял, что произошло, испугался не меньше, чем он.