Хроники Средиземья
Шрифт:
— Неужели нам? — изумился Фродо. — Знаешь, меня до сих пор поражает, что о нас позаботились Горислав и Элронд — причем, похоже, без всякой причины.
— Ну, причина-то у них была, и, сказать по правде, даже не одна, — с легкой улыбкой возразил Гэндальф. — Во-первых, я попросил их об этом. Во-вторых, тебе доверено Кольцо. В-третьих, ты родственник и наследник Бильбо, а он вытащил Кольцо на свет.
— Милый Бильбо! Где-то он сейчас? — сонным голосом пробормотал Фродо. — Вот бы рассказать ему о наших неурядицах, они бы наверняка его позабавили… — С этими словами Фродо уснул.
Итак,
Под вечер, когда Фродо проснулся снова, он почувствовал себя совершенно здоровым и понял, что ему очень хочется есть, а может быть, выпить бокал вина, чтобы потом почитать стихи, или попеть веселые песни, или рассказать о своем путешествии. Он откинул одеяло, соскочил на пол и с радостью ощутил, что его левая рука действует почти так же хорошо, как раньше. У кровати на стуле лежала одежда — ее, видно, сшили, пока он спал, и она пришлась ему как раз впору. Одеваясь, он глянул на себя в зеркало и с удивлением обнаружил, что очень исхудал: он опять напоминал того юного Фродо, которого некогда приютил Бильбо; но глаза, смотревшие на него из зеркала, были глазами зрелого хоббита.
— Да, кое-что ты повидал с тех пор, как глядел на меня из зеркала в Хоббитании, — сказал Фродо своему двойнику. — А теперь посмотри-ка на здешний праздник! — Он раскинул руки и сладко потянулся.
В это время кто-то постучал в дверь, и на пороге комнаты появился Сэм. С радостной улыбкой он подошел к Фродо, бережно погладил его левую руку, а потом смущенно отвернулся в сторону.
— Здравствуй, Сэм, — проговорил Фродо.
— Вишь ты — теплая! — воскликнул Сэм. — Это я про вашу левую руку. Ведь она была у вас ледышка ледышкой: мало что холодная, так еще и прозрачная. Ну да теперь уже все позади! Гэндальф послал меня, чтобы я у вас спросил, готовы ли вы к сегодняшнему празднику… Мне подумалось, что он надо мной надсмехается.
— Вполне готов, — сказал ему Фродо. — И мне не терпится повидать друзей.
— Я отведу вас, — предложил Сэм. — Ведь этот замок — огромный и удивительный. Кажется, ты все уже здесь разведал, а потом сворачиваешь в какой-нибудь закоулок и находишь кучу новых неожиданностей. А эльфы-то, эльфы! Ведь они тут хозяева, куда ни пойдешь, везде их встречаешь! Одни-как короли, прекрасные и строгие, так что на них даже боязно глядеть. Зато другие — ну чистые дети! И всюду музыка, всюду песни… Я тут, конечно, не совсем освоился — у меня и времени было маловато, да и храбрости, по правде сказать, не хватало…
— Я знаю, почему у тебя не было времени, — с благодарностью в голосе перебил его Фродо. — Зато уж сегодня мы всласть повеселимся! Идем, покажи мне здешние «закоулки».
Они миновали множество переходов, спустились по нескольким пологим лестницам и вышли в огромный тенистый парк, разбитый на высоком берегу реки. И здесь, у восточного торца дома, на просторной
— Ур-р-р-ра! — вскакивая, закричал Пин. — Вот он — наш благородный родич! Да здравствует Фродо — Властелин Кольца!
— Уймись! — резко оборвал его Гэндальф, сидевший в глубине затененной веранды, так что Фродо не сразу его заметил. — Эта долина недоступна для зла — и все же не следует его сюда призывать. Властелином Колец величают не Фродо, а хозяина Черного Замка в Мордоре — его тень снова простерлась над миром. Мы-то укрылись в надежной крепости. Но и вокруг нее уже сгущается мрак.
— Ну, началось, — пробурчал Пин. И потом, обращаясь к Фродо, добавил: — Так вот он нас беспрестанно и утешает. Я знаю, что нам всем надо быть начеку. Но в этом доме почти невозможно думать о мрачном или грустном. Мне тут все время хочется петь — только не знаю я подходящей песни.
— Да и у меня тоже песенное настроение, — радостно рассмеявшись, заметил Фродо. — Но сначала мне хочется поесть и выпить.
— С этим здесь просто, — сказал ему Пин. — Тем более что тебе не изменил твой нюх: ты сумел проснуться как раз к обеду.
— Не к обеду, а к пиршеству, — поправил его Мерри. — Едва только Гэндальф торжественно объявил, что ты выздоравливаешь, началась подготовка-я думаю, нас ждет роскошный пир. — Не успел он договорить, как зазвонили колокольчики, сзывающие гостей к праздничному столу.
Гости собрались в Трапезном зале, уставленном рядами длинных столов. Элронд сел во главе стола, стоявшего отдельно от остальных, на возвышении, а возле хозяина, лицом друг к другу, привычно расположились Горислав и Гэндальф.
Фродо смотрел на них — и не мог насмотреться: ведь Элронда, героя бесчисленных легенд, он видел впервые, а Горислав и Гэндальф — даже Гэндальф, которого он вроде бы знал, — обрели рядом с Элрондом свой подлинный облик, облик непобедимых и достославных витязей.
Ростом Гэндальф был ниже, чем эльфы, но белая борода, серебристые волосы, широкие плечи и благородная осанка придавали ему истинно королевский вид, а его зоркие глаза под снежными бровями напоминали приугасшие до времени угольки… но они могли вспыхнуть в любое мгновение ослепительным-если не испепеляющим — пламенем.
Горислав — могучий, высокий и статный, с волосами, отливающими огненным золотом, — казался юным, но спокойно-мудрым, а глаза его светились решительной отвагой.
По лицу Элронда возраст не угадывался: оно, вероятно, казалось бы молодым, если б на нем не отпечатался опыт бесчисленных — и радостных, и горестных — событий. На его густых пепельных волосах неярко мерцала серебряная корона, а в серых, словно светлые сумерки, глазах трепетали неуловимо проблескивающие искры. Он выглядел мудрым, как древний властитель, и могучим, как зрелый, опытный воин. Да он и был воином-властителем, этот исконный Владыка Раздола.