Хроники тридцатилетней войны
Шрифт:
Вернувшись в посольство, победители стали радостно галдеть, переживая перипетии боя. Особенно радовались за "пассажира" и кучера, даже не получивших ранений.
– Я прыгнул с козел под карету и садил в них оттуда по ногам!
– смеялся кучер.
– А меня бронестенки спасли, лишь одна пуля в кирасу попала!
– вторил ему "пассажир".
– А мне даже гранатами не пришлось воспользоваться, - посожалел посол.
– Я боялся своих осколками посечь.
Глава тридцать четвертая.
Наутро в посольство все-таки явилась полиция в лице суперинтенданта Парижа (должность, только что введенная с подачи Ришелье) и его помощников. Посол Богемии тотчас подал ему заявление о нападении. Полицейские посетовали, что тел нападавших уже не нашли и подивились крепости стенок богемской кареты, в которую попало более 10 пуль. А в середине дня Ришелье пригласил посла к себе на беседу. Пришлось Кристиану ехать, окружив себя охранниками (которых в Лувр так и не пустили).
– Поздравляю Вас, принц, с чудесным спасением от бригандов. К сожалению, их главарь нам остался неизвестен.
– Мне кажется, я узнал его, - сказал Кристиан.
– Это некий де Полиньяк.
– Виконт де Полиньяк? Его недавно привечала у себя королева-мать. Но может Вы ошиблись?
– Спросите суперинтенданта, не умер ли он? И отчего?
– Спрошу. Если напал он, то, вероятно, по приказу Марии. То есть она продолжает свою политику поддержки Габсбургов. А ведь мы с ней вроде бы договорились, что Франции союз с Габсбургами противоестественен....
– Жаль. Я так надеялся, что Франция нас поддержит. А теперь что же, мне жить среди вас и ждать каждый миг удара убийцы?
– У меня пока связаны руки, хотя король очень прислушивается к моим советам и готов сделать своим первым министром. Тем не менее, охрану Вас и посольства Богемии я организую.
– Благодарю Вас. Хотя это будет означать и негласный надзор за моей личной жизнью?
– Ничего не поделаешь, тут либо-либо. Но Вам чего бояться: Вы пока не проявили себя в качестве ходока по женщинам....
– Не проявил, но желание есть: очень уж французские женщины кажутся доступными....
– У большинства аристократок это просто модный стиль. К тому же у них есть мужья, защитить от ревности которых я не возьмусь.
Выйдя от Ришелье, Кристиан отправился в сад Тюильри и вскоре увидел там королеву в окружении фрейлин, в том числе и де Шеврез. Та тоже его углядела и маякнула королеве. Анна подняла голову, посмотрела, краснея, секунд пять в лицо своего bien-aime с расстояния в 20 шагов и опустила глаза в землю. Так они и разошлись по параллельным аллеям, но вскоре де Шеврез догнала Кристиана.
– Вы всех их убили, принц?
– спросила она ошарашенно.
– Надеюсь что да, - сказал жестко Кристиан.
– Чтобы другие не сунулись.
– Боже, какой Вы невероятный мужчина! Брутальный, умный и одновременно нежный! Да, да, Анна мне все рассказала про ту ночь!
– А меня
– Что Вы хотите, мы любим друг с другом секретничать.
– То есть разглашать секреты, - рассмеялся Кристиан.
– Ладно, я вас прощаю. Но больше ни-ко-му! Могила?
– Странно у Вас в Богемии выражаются, мсье. Но могила! Теперь о деле: Вы хотите вновь встретиться с Анной?
– Нет. Это смертельно опасно для нас обоих.
– Как это? Анна мне говорила, что Вы убедили ее в своей любви....
– Это и была любовь, воспоминание о которой я сохраню на всю жизнь.
– Но как можно обходиться воспоминаниями, когда рядом живет твой любимый? Женщина всегда захочет повторить свои чувства, а мужчина, значит, нет?
– Ладно, что Вы предлагаете, герцогиня?
– Вскоре королевский двор переедет в Фонтенбло. Постарайтесь получить туда приглашение от короля. Сам Луи будет заниматься там преимущественно охотой и возможностей для интимных встреч с Анной у вас будет предостаточно.
– Но он призовет на охоту и меня....
– Ну, съездите пару раз, а потом неудачно упадете с лошади и будете оставаться во дворце.
– Вы прирожденная авантюристка, Мари и меня тянете на этот зыбкий путь. Но должен сообщить, что Ришелье пообещал взять меня под негласный надзор. То есть за мной всегда будет ходить соглядатай.
– Вы научитесь от него сбегать....
Когда де Шеврез покинула общество Кристиана, он шел некоторое время по саду в досадливой задумчивости (Бабы - они такие, - хихикал Алекс.
– Ради "аморе" на все готовы!), и вдруг ему преградил дорогу молодой дворянин.
– Ни шагу дальше, чужак!
– воскликнул он и обнажил шпагу.
– Я Пьер де Полиньяк. Дальнейших объяснений не надо?
Кристиан автоматически выхватил свой клинок и тут же был вынужден отбивать им выпады молодца, но с увещеваниями:
– Вы так рветесь в Бастилию? Дуэль в общественном месте, рядом с Лувром? К тому же нападение на посла приравнивается к нападению на члена королевской семьи. Вложите шпагу в ножны!
– Честь дороже свободы!
– выкрикнул Полиньяк и сделал серию очень опасных выпадов.
– Что ты тупишь?
– прошипел Алекс.
– Примени домашнюю заготовку!
Кристиан скользнул левой рукой под воротник, нащупал в пистончике колета фарфоровую трубочку, сунул ее себе в рот и, блокировав силовым захватом шпагу противника, сблизился с ним и дунул в лицо. Из трубочки вылетело облачко перца, молодец зажмурился, а Кристиан оттолкнулся гардой и тотчас пронзил шпагой его грудь. После чего мигом спрятал в кулак трубочку, вставил шпагу в ножны и огляделся.
Зрителей вокруг, уже хватало, как мужчин, так и женщин. Полиньяк, упавший на траву, пытался что-то сказать, но лишь пускал кровавые пузыри. К Кристиану подскочил одетый в сутану субъект и шепнул: