Хроники ветров. Книга 1. Книга желаний
Шрифт:
– Известите князя о нашем приезде, – брат Рубеус обращался ко всем и ни к кому конкретно. Толпа встревожено зашевелилась и выплюнула тщедушного человечка в серой одежде.
– Его светлость заняты дюже! Но про вас казали! Казали, ото как же, Акимка все помнит, не извольте беспокоиться! – Человек беспрестанно кланялся и шмыгал мясистым носом, то ли со страху, то ли от простуды. На вид ему было около шестидесяти, а может и больше, седой, скособоченный и меж тем удивительно подвижный. Рубеус некоторое время с интересом рассматривал человека,
– А ты кто?
Старик задрожал осиновым листом, и огромная связка ключей, висевшая на поясе, противно задребезжала.
– Я? Я ваш… я, Ваш преподобие, Акимка, кастелян тутошний! Вы спешивайтеся, спешивайтеся… Васька, Нерко, Марушка! – голос Акимки обрел нежданную силу. – Сюды! Коней у господ примите! И глядите, у меня, не запалите скотину!
Акимка согнулся в очередном поклоне. А Фома заметил, что распоряжения старого кастеляна выполняются мгновенно. Видимо, Акимку в замке уважали, или боялись. Неприятный он, скользкий, точно лодка щучьим жиром обмазанная, и хорошо, вроде бы, а дотронуться противно.
– Жополиз, – пробурчал Морли, и старик поспешно, трусовато закивал, соглашаясь. Ох и странные тут порядки!
– Фома, не отставай. Анджей, присмотри за мальчишкой, – распорядился Рубеус. На мальчишку Фома не обиделся, тот факт, что рыжий и спокойный Анджей, надежный, как весь этот замок вместе со стенами, пушками и воинской дружиной, будет присматривать за ним, успокаивал.
– Так где же князь? – повторил вопрос командир.
– В пытошной, ваш преподобие, в пытошной они. Допрашивать изволют. Беспокоить не велели, дюже они не любят, когда от допросу отвлекают. Ну, а, когда Ратомирка закончит, снедать будут. Его сиятельство завсегда после пытошной снедают. Так я про вас и доложу…
Ждать пришлось недолго, Фома даже сумку разобрать не успел, только-только вытащил чернильницу да драгоценный листы с дорожными записями, как в комнатушку, отведенную им с Анджеем, заглянул Антипка. Князь, видите ли, закончил дела в пытошной и приглашает святых братьев разделить с ним трапезу.
– А идти-то куда? – поинтересовался Анджей.
– Вниз, ваше преподобие, вниз. Не извольте беспокоиться, я, как столы накроют, мальчишку пришлю, он вас и проводит.
– А чего это князь внизу трапезничает?
– Так, – лицо старого кастеляна удивленно вытянулось, а глазки довольно заблестели, – тварюка эта, что при князе, света солнечного не переносит, вот и прячутся.
– Интересно, – пробурчал Анджей, когда Антипка ушел. – Князь обедает с нелюдью и приглашает к столу посланцев Святого престола… либо с разума сблаг, либо я чего-то недопонимаю. А что думаешь?
Фома пожал плечами.
– И правильно, – Анджей поправил кобуру. – На месте разберемся. Только вот, опасаюсь, Рубеусу новость не слишком понравится.
Рубеусу не понравилось. Рубеус побелел от ярости, а налившийся кровью шрам сделался похожим на
Но нет, командир сумел справиться со своей яростью. В зал он вошел без оружия – видимо все-таки не слишком доверял самому себе – и с гордо поднятой головой.
– Их преподобия, посланцы Святого престола! – объявил Акимка, и Фома, унимая дрожь в коленях, шагнул вслед за Анджеем.
Вот сейчас он увидит существо, которое изменит судьбу всего человечества.
Отоспаться не получилось, только-только удалось задремать, как робкий и оттого втройне раздражающий стук в дверь прогнал сон. Вальрик хотел было сказать все, что думает о тех, мешает отдыхать уставшим людям, но мальчишка-посыльный выглядел перепуганным насмерть и гнев куда-то испарился.
– В-в-вас… к-князь… к-к-кличут, – посыльный замолчал, переводя дух, то ли он заикался со страху, то ли уродился таким, но и последнее слово выпалил на одном дыхании. – В оружейной зале.
Мальчишка ждал, не сводя с Вальрика круглых глаз, в которых плескался такой откровенный ужас, что княжичу стало неловко, хотя уж он-то не имел к этому страху ровным счетом никакого отношения.
Наверное, по замку слухи поползли про то существо, которое допрашивали в пыточной. И про то, что князь самолично принимал участие в забаве. Или про то, что новую тварь станут людьми кормить.
Вальрик поспешно обулся – отец не любил ждать. Хотя, конечно, странно, недавно ж сам велел на отдых идти, а теперь вот назад зовет, и не в трапезный зал, а почему-то в оружейный зал…
И только ступив на порог большого зала, который в замке использовали для тренировок и называли оружейным, Вальрик понял, отчего так трясся и заикался мальчишка-посланец. Отца тут не было. Зато были братья, все четверо.
Айвор сжимает в руках дубинку. Грег вертит ремень из бычьей кожи с металлическими заклепками. У Сержа деревянный меч. А вот Тилли без оружия, но кулаки у него такие, что и оружия не надо, так зашибет.
– Ну что, сучонок, допрыгался? – усмехнулся старший. Вальрик непроизвольно сделал шаг назад.
– Боится, засранец!
– Да ладно тебе, Айвор, – упрекнул Серж, – не пугай ребенка раньше времени. А ты, Вальрик, не пугайся, мы не желаем тебе зла, просто поговорим и все. Как вчера, хорошо ведь сидели, верно? И говорили хорошо… а она пришла и помешала. Но я не гордый, я подождать готов, и извинить, и даже продолжить прерванную беседу.
– О чем? – Умом Вальрик понимал, что никакого разговора не будет, а то, что будет внушало даже не страх – лютый ужас. Надо бы не вопросы спрашивать, а бежать или на помощь кликнуть, да только ни руки, ни ноги не подчинялись. И в горле странно пересохло, а спина наоборот взопрела.