Хроники Земли Простой

Цыбиков Ч.

(***Последствия подобных объяснений могут иметь масштабы поистине эпические, вплоть до национальных и мировых катастроф. Впрочем, читатель наверняка это знает получше многих и многих обитателей Земли Простой. — Совм. прим. сост. и переводч.).

— Интересно, — сказал маг. По его неуверенной интонации, было ясно, что на самом деле «интересно» немного неподходящее слово в данной ситуации. — То есть свиньи стали меньше.

Все посмотрели на свиней.

— Или мы стали больше, — сказал Микки.

Все посмотрели друг на друга.

— Ну не знаю, — сказал Хромой Сом. — Проще предположить,

что это свиньи стали меньше.

— Почему? — удивилась Белинда.

— Ну… — маг затруднился ответить сразу. — Человек ведь венец природы…

— Это человек так думает, — фыркнула Белинда. Белинда, разумеется, как и большинство женщин, имела в виду весьма конкретного человека, а именно мага Хромой Сома, но с точки зрения общей фраза эта прозвучала весьма солидно. Маг слегка диковатым взглядом посмотрел на девушку, словно бы спрашивая себя, какие ещё мысли она способна породить, затем решил прибегнуть к испытанному приёму, то есть решил не обращать на неё внимания.

— И поэтому… — Получилось весьма нетривиально, поскольку трудно отвечать на вопрос человека, не обращая при этом на него внимания, — … не пристало человеку менять свои размеры туда-сюда. — И неожиданно для себя добавил: — Понимаешь?

~

Здесь в свитках имеет место довольно большая купюра. Можно только догадываться, какие препятствия встретились нашим героям на пути из ужасного и полного тайн Байхрайтэрлэндского леса. То обстоятельство, что на опушке леса наши герои все без исключения приобретают обыкновенный размер, составители хроник аргументировано объяснять не намерены, за отсутствием как аргументов, так и объяснений. Судя по всему, читателю предлагается согласиться с предположением, что лес этот разным образом действует на боевых свиней и драконов с одной стороны, и на людей — с другой. А можно вообще ничего не предполагать, а просто принять как данность, что когда вечером следующего дня наши герои вышли из Байхрайтэрлэндского леса к селу c логичным, но совершенно непроизносимым названием Прибайхрайтэрлэндсколесье, они все — и люди, и свиньи, были нормальных размеров как относительно друг друга, так и относительно всего окружающего их мира.

~

— Что это такое? Я вас спрашиваю, что это такое?

Присутствующие имели вид потерянный; события приняли оборот совершенно дурной. С одной стороны, имелась масса свидетелей в лице населения многотысячного города, с другой стороны, совершенно невозможно было себе представить, чтобы как-то доложить о произошедшем в вышестоящие инстанции, тем более что никаких ощутимых следов произошедшие события в городе не оставили. Не считать же в самом деле таковыми пару разбитых стекол в университете. И потом… мало ли от чего стёкла бьются.

От тяжёлых шаров, например.

Так что господина мэра можно было понять. Он единственный из всех присутствующих выражал свои эмоции в виде риторических вопросов, поскольку и потрясение испытал большее, нежели остальные. С другой стороны, отнимите у человека право на подвиг, и вы увидите, сколь непредсказуема может быть его реакция. А тут лицо, наделённое должностными полномочиями, и, несмотря на это, на этот самый подвиг решившееся.

Вся группа стояла посреди площади и упорно разглядывала пустой асфальт, словно надеясь, что посреди пустого пространства обнаружатся-таки следы присутствия огромной твари. Вокруг площади по-прежнему стояла толпа и не менее упорно не желала

расходиться.

— Хоть кто-нибудь их сфотографировал? — безнадёжным голосом спросил мэр.

Капитан ППС встрепенулся.

— Так точно, — сказал он взволнованно и вытащил из кармана брюк мобильный телефон. Все сгрудились вокруг капитана, хлопая по карманам в поисках очёшников и пытаясь разглядеть на малюсеньком экранчике хоть что-нибудь.

— М-да, — вздохнул наконец представитель ФСБ. — Так себе качество. Сколько мегапикселей?

— Один и четыре, — угрюмо сказал пэпээсник.

— Ну что ж ты, капитан, — укоризненно сказал представитель ФСБ. — Нормальный телефон взять не мог, что ли? Три мегапикселя, выход в интернет, выход в рамблер, даже в «яху», прости господи!

С этими словами он полез во внутренний карман.

Тут раздался странный звук. Словно кто-то хлопнул в гигантские ладоши, — и в двух шагах от мэра со товарищи появился дракон и уставился на группу ответственных лиц, отчего у них у всех неприятно засосало внизу живота.

Народ ахнул.

— Съешь их! — крикнул кто-то из толпы.

Народ одобрительно засмеялся.

Дракон внимательно осмотрел группу высокопоставленных лиц, тяжко вздохнул, и снова исчез.

— Снимайте! — истошно выкрикнул мэр. И через две целых и три десятых секунды прошелестела капитанова мобила, фиксируя пустую площадь. Фээсбэшник по-прежнему стоял с рукой, засунутой за пазуху; там лежал его новый телефон, купленный на премию: три мегапикселя, выход туда, сюда, и, прости господи, даже в «яху».

~

Властитель Эрнст обедал. При этом, поскольку он считал себя человеком деловым, властитель Эрнст совмещал приятное с полезным. На практике это означало, что одновременно с приёмом пищи он осуществлял приём по служебным вопросам.

— Значит, — здесь Светлейший промокнул рот чёрной, как смоль, салфеткой, — от Бритвы никаких вестей.

— Никаких, — подтвердил шеф Тайной коллегии кавалер Кларик.

— И что это значит?

Кавалер Кларик почтительно промолчал, справедливо полагая, что сейчас ему подробно растолкуют, что это значит, — и не ошибся.

— Это значит, — веско сказал властитель Эрнст, — что мы не знаем, жив Претендент или же не жив. Разумеется, в планах своих мы должны исходить из наихудших посылов. То есть будем считать, что Претендент жив. А поскольку для нас на театре военных действий всё складывается успешно, мы можем считать, что он — их последняя надежда. Отсюда он вырастает в фигуру значения чрезвычайного.

— Я всё понял, — негромко сказал кавалер Кларик.

Глава 5,

из которой следует, что не стоит покидать родные края надолго, поскольку пока вы в отъезде, дома может такооое случиться, заодно составители накидывают перед читателем грандиозную картину событий, творящихся на театре военных действий

Внешне всё было как всегда — спокойну, выдержану, пристойну. Тревога, как это бывает часто, выражалась в деталях, на первый взгляд малозаметных, но на второй уже взгляд буквально вопивших — ахтунг! караул! здесь неладно!

Часовые, переговаривавшиеся на постах; доны из западных областей, подозрительно похожие на беженцев; маги, с подчёркнуто деловым видом пробегающие мимо этих самых донов; в общем, всё говорило о том, что клан Вентаны с управляемой им страной вступили в пору больших неприятностей.