Хронико либеральной революции. (Как удалось отстоять реформы)
Шрифт:
Маневры перед съездом
Перед съездом Хасбулатов маневрирует. Никто не сомневается, что по ходу его он поднимет депутатские шеренги на ненавистных реформаторов. Не вполне понятно только, кого конкретно он выберет целью атаки. Из его предсъездовских выступлений складывается впечатление, что таковой целью будет, конечно, не президент (на него нападать все еще рано). Новость заключается в том, что спикер вроде бы не собирается наносить удар даже по самой ненавистной для большинства депутатов фигуре – по Егору Гайдару. А вот среди министров действительно есть негодяи, которых надо немедленно гнать из правительства. Выступая на сессии ВС 13 ноября, Хасбулатов заявляет, что и.о. премьера – “несчастный человек, не имеющий возможности управлять министрами”. Почти слово в слово такая же характеристика дается главному реформатору
Довольно миролюбиво ведет себя и сам Гайдар. Выступая на том же совещании, он, правда, обещает ужесточить кредитно-финансовую политику, с тем чтобы добиться стабилизации положения в промышленности и снижения инфляции, но вместе с тем сообщает депутатам весьма приятную для них новость: преимущественное право на получение кредитов будут иметь предприятия ВПК, легкой промышленности и сельского хозяйства, то есть как раз те отрасли, у которых в Верховном Совете наиболее сильные лоббистские группировки.
Что касается Ельцина, он, – видимо, чувствуя подвох, скрывающийся за примирительными хасбулатовскими речами, и осознавая реальную опасность, которую несет с собой приближающийся съезд, – стремится продемонстрировать оппонентам свою твердость, непреклонность в отстаивании начавшихся в стране преобразований.
Ельцин пугает?
13 ноября ближе к вечеру депутат Иона Андронов, журналист-международник, долгие годы отчаянно боровшийся с гидрой мирового империализма (особенно досталось от Ионы американскому), на том же заседании Верховного Совета сообщил депутатам пренеприятное известие, которое получил из “достоверных источников в Кремле”: то ли 24-го, то ли 25 ноября президент собирается разогнать Верховный Совет; это мероприятие будто бы уже готовят госсекретарь Бурбулис, вице-премьер Полторанин и министр обороны Грачев.
Спикер Хасбулатов, позабыв о невозмутимости и рассудительности, единственно подобающих первому лицу в государстве (роль, на которую он хронически претендовал), быстренько сбегал к “вертушке” и осведомился у Грачева (с Бурбулисом и Полтораниным он, по-видимому, даже не здоровался), действительно ли тот готовит разгон ВС. Грачев, естественно, ответил, что нет, не готовит, о чем, вернувшись в зал, спикер и сообщил депутатам. Успокоил.
Однако в тот же вечер вечно смурной, неулыбчивый, похожий на Павла I телеведущий Политковский на очередном заседании своего немноголюдного “Политбюро” (как мы знаем, телеведущий заседал там в единственном числе) между делом подтвердил сведения Ионы Андронова (которого к этому времени по ТВ уже успели аттестовать как истерика): дескать, его, Политковского, “источники” свидетельствуют о том же самом – 24 – 25-го числа что-то будет, а Иона, мол, никакой не истерик, а человек, честно, выполнивший свой депутатский долг.
Собственно говоря, до 24-го уже было рукой подать, и самым нетерпеливым из телезрителей и газетных читателей совсем недолго оставалось томиться в неутоленном любопытстве – действительно ли в помещение, где ораторствуют депутаты, войдет некто в бушлате или каком-нибудь другом одеянии и негромко, но внушительно произнесет пару слов про уставший караул. Скорее всего, это была новость, придуманная кем-то – не обязательно самим Андроновым, – в рядах самой оппозиции. Но не исключено также, что ее специально запустили из ельцинского лагеря. В принципе, подобная весть вполне ложилась в контекст последних высказываний президента и его команды: президент, мол, готов пойти на самые жесткие, самые решительные меры в отношении реваншистских сил, но степень этой жесткости будет зависеть от того, как эти силы себя поведут, она будет адекватна их действиям. А чтобы нардепы могли весомо, грубо, зримо представить себе, какие именно меры имеются в виду (я полагаю, арсенал их был не очень велик), возможно, кем-то и была произведена упомянутая “утечка”, обдавшая народных избранников
В действительности до разгона Верховного Совета и Съезда оставался еще целый год.
Тем не менее позиция президента, повторяю, была в самом деле тверда. Он ее обозначил на встрече с членами Совета национальностей ВС 17 ноября. Касаясь непрекращающихся разговоров о том, что он-де собирается ввести в стране прямое президентское правление, Ельцин заявил: он не такой чудак, чтобы пойти на нарушение Конституции, однако если Съезд попытается “свернуть реформы, отказаться от них, то президент должен будет защитить волю народа”. “Прежде всего я присягал народу”, – подчеркнул Ельцин.
Так впервые президентскими устами была произнесена эта знаменитая формула – та самая, которую уже менее года спустя, в сентябре – октябре 1993-го, он, президент, сделает своей главной “идейной” опорой в жестокой схватке с противником.
Народ или Съезд?
(Из записной книжки)
После лета и осени, наполненных колебаниями и сомнениями, маневрированием и попытками (заведомо обреченными) добиться мировой с оппозиционно настроенным депутатским большинством, президент Ельцин придумал наконец (а может, кто из советников подсказал) формулу, на которой, как можно понять, он собирается стоять как на последнем рубеже: “ПРЕЖДЕ ВСЕГО, Я ПРИСЯГАЛ НАРОДУ”.
То, что это не случайно оброненная фраза, а тщательно обдуманная позиция, подтверждает тот факт, что в последние дни Ельцин постоянно повторяет эти слова, при различных обстоятельствах. Дай Бог, чтобы он в самом деле нашел в себе силы до конца на ней стоять. К сожалению, постоянство не относится к числу добродетелей нашего президента, а его твердость нередко бывает лишь внешней.
В ответ, однако, казенные журналисты из пресс-службы Верховного Совета (не по своей, надо полагать, инициативе) немедленно выкинули контрформулу (формально – в связи с намерением “ДемРоссии” организовать референдум о праве народа через референдум решать вопрос о досрочном роспуске Съезда): народ, мол, не вправе принимать такое решение, его может принять только сам Съезд. Дескать, народные избранники несравненно выше и главнее, чем избравший их народ. “Мы ведь верховная власть. Все в наших руках”, – как любит повторять Руслан Хасбулатов, подобно пастырю ласково глядя на своих овец, сидящих в зале.
Да нет, народ старше по чину, господа! Именно он, и никто другой, есть первейший источник всякой власти. А уж прочие ее носители – не более как его порученцы. Эту-то нехитрую мысль и имел в виду президент, беря на вооружение упомянутую выше формулу. В досрочном роспуске парламента нет ничего необычного. Это элементарная норма политического бытия в большинстве демократических стран. Вы говорите, что в данном случае она не укладывается в конституционные рамки? Но в истории почти каждой страны бывали тупиковые ситуации, когда, исчерпав другие возможности, приходилось выходить за пределы Основного закона. Еще древние высмеивали наивное представление, будто все можно решить с помощью существующих законодательных норм: “Пусть погибнет мир, но восторжествует юстиция!”.
В последние дни перед съездом Верховный Совет выступает со всякого рода призывами к консолидации и единству. Ни малейшего доверия эти призывы, разумеется, не вызывают. У депутатов было достаточно времени НА ДЕЛЕ показать такое стремление. Однако они вызывающе продемонстрировали обратное – последовательно и упорно отталкивая протянутую для мира президентскую руку.
Пора отряхнуть словесную шелуху и представить происходящее во всей простой обнаженной сути: кучка выскочек-политиканов в парламенте и вне его, представляющая в конечном счете лишь интересы старой и новой, нарождающейся номенклатуры, желает одного-единственного – опрокинуть президента и правительство, свернуть реформы. Они не ограничивают себя в выборе средств. Одно из доказательств тому, яркий пример их провокаторской деятельности – статья “Агенты влияния”, опубликованная в “Советской России”. Главный ее тезис – чудовищное (если подходить к этой “публицистике” всерьез) утверждение, будто реформы в России проводятся под диктовку американских спецслужб. Делаются прозрачные намеки, что и сам Ельцин суть “агент влияния”. В числе тех, кто подписал это произведение, несколько депутатов, российских и бывших союзных, в том числе небезызвестный Сергей Бабурин.