Хронико либеральной революции. (Как удалось отстоять реформы)
Шрифт:
Как бы то ни было, стоит отметить, подозрительные аномалии в поведении Хасбулатова многие отмечали и до, и после этого инцидента.
Спустя годы, в 1999-м, я спросил Беллу Анатольевну, не имел ли этот ее довольно смелый “диагноз” (установленный, впрочем, без тщательного обследования, на скорую руку), каких-либо последствий для нее. Денисенко ответила, что непосредственно после этого эпизода кое-какие неприятности ей, конечно, пришлось пережить, но не очень серьезные. Оно и понятно: самым лучшим для Хасбулатова было поскорее забыть об этом досадном эпизоде.
Ельцин пытается отложить съезд
Ельцин пытается добиться переноса съезда на более отдаленный срок – на весну. Мотивирует он это
Забавно, с какой ловкостью Хасбулатов проваливает эту идею. Сам он, видите ли, тоже считает желательным отложить съезд – до марта следующего года. Но… Посмотрим, что скажет Верховный Совет. Он прекрасно знает, что ВС “зарубит” предложение Ельцина, как “рубит” почти все, исходящее от президента. Так что никаких дополнительных усилий для этого ему, спикеру, и прилагать-то не надо. Напротив, можно продемонстрировать, что лично он вовсе не настроен на конфронтацию с президентом (его слова: “Рухнет президент – рухнет парламент – рухнет страна”). Все, что Хасбулатов делает, – лишь чуть-чуть в ходе обсуждения подталкивает течение депутатской мысли в нужном направлении: доводит до сведения зала, что вот, мол, в голосовании по вопросу о переносе съезда на Конституционной комиссии (она приняла решение о желательности такого переноса) участвовало менее половины ее членов, так что принятое решение вообще-то нельзя считать правомочным. Этого вполне достаточно. Большинством голосов Верховный Совет отклоняет просьбу президента.
И опять: после голосования Хасбулатов находит нужным утешить ответственного секретаря Конституционной комиссии Олега Румянцева, который более всего ратовал за перенос съезда (на том основании, что до декабря депутаты не успеют ознакомиться с новым проектом конституции), заверяя его, что в марте – апреле при необходимости можно, дескать, будет провести еще один съезд, посвященный исключительно принятию новой конституции. Этакая душка.
Итак, решено: VII съезд нардепов состоится в ранее намеченные сроки. Ельцин взбешен. Он предупреждает ВС, что “не забудет”, как тот отнесся к его просьбе о переносе съезда. “Мы переживем и съезд, – заявляет он. – Но им бы не стоило так скатываться вправо, как они скатились”.
Еще раз скажу, что правым тогда считалось то, что сейчас называется левым.
Хотя Ельцин, по-видимому, и понимает, что в сложившейся обстановке необходимо тонко маневрировать между различными политическими силами, искать компромиссы, создавать хотя бы узкие щели в, казалось бы, непреодолимых преградах, умело расширять их, но иногда – и довольно часто – его, что называется, “прорывает”. Не в силах себя сдержать, он идет на резкости, говорит своим недругам все, что он о них думает. Натура берет свое.
Рейтинг Ельцина – самый высокий
Сейчас, по прошествии лет, многие склонны представлять себе фигуру Ельцина по последним, довольно жалким годам его президентства. У некоторых вообще такое мнение, что после начала реформ Ельцин довольно скоро потерял свою популярность, свой рейтинг. Это мнение ошибочное. Президент очень долго оставался неоспоримым первым номером во всякого рода социологических опросах, намного опережающим все прочие номера. Так, по опросу “лидеров общественного мнения”, проведенного как раз накануне VII съезда, у Ельцина было 49 процентов голосов, у Гайдара, Хасбулатова и Бурбулиса – по 2, у Руцкого – 1.
“ДемРоссия” призывает распустить Съезд
Обеспокоенная
Идея роспуска Съезда носится в воздухе. Многие понимают: страна не может двигаться вперед с пудовыми гирями, привязанными к обеим ногам.
Распространяются слухи, что в сложившейся ситуации Ельцин может ввести президентское правление. Однако президент, по-видимому, считает, что для этого не настало еще время. Еще есть возможности для мирного, согласительного выхода из тупика, куда все дальше загоняет страну “непримиримая” оппозиция.
Тяга к оружию
Осенью 1992-го довольно неожиданно выяснилось, что борьба двух политических сил может не ограничиться парламентскими дебатами, конфликтом законов и постановлений, даже столкновением демонстрантов и ОМОНа. Она может вылиться в прямой вооруженный конфликт. Обнаружилось, что, в принципе, существуют хорошо оснащенные подразделения, часть из которых в случае чего может выступить “за Ельцина”, часть – “за Хасбулатова”.
Дело в том, что за охрану Белого дома отвечало Управление охраны объектов высших органов государственной власти и управления РФ, сформированное на базе упраздненной Службы безопасности и охраны правительственных объектов РСФСР. Формально это подразделение имело как бы двойной, а точнее довольно неопределенный статус: с одной стороны, оно считалось структурной единицей МВД, с другой – его сотрудники были зачислены в аппарат Верховного Совета, хотя и “оставались в кадрах МВД”. При этом Управление охраны было наделено правом “самостоятельно решать все вопросы безопасности высших должностных лиц Верховного Совета и охраны его объектов”. Эта “самостоятельность” свелась к тому, что управление не подчинялось ни МВД, ни МБР, ни даже президенту – только лично Хасбулатову.
О том, что это так, стало вполне ясно в результате ряда инцидентов, произошедших в октябре. Они же всем раскрыли глаза, к чему может привести существование “самостоятельного”, отдельного от прочих силовых структур хасбулатовского войска, которое, по разным данным, насчитывало от полутора до пяти тысяч “штыков”.
Один из таких инцидентов был связан с двоюродным братом спикера – неким Хусейном Арсанакаевым, руководителем одного из московских СП (совместных предприятий). Где-то в начале октября тот поехал домой на такси, а когда пришло время расплачиваться, вместо денег достал пистолет Макарова и пригрозил им таксисту. Таксист не растерялся, выскочил из машины и позвал на помощь милицию. В отделении и выяснили, что Арсанакаев – родственник большого парламентского начальника. Разрешение на оружие у него имелось – он его получил в том самом Управлении охраны объектов высших органов госвласти, – хотя права приставлять его к чьей-либо голове никто ему, естественно, не давал. История могла кончиться для него плачевно, но в дело вмешалось управление спикерской охраны. Его сотрудники забрали хасбулатовского братца и тут же выпустили его на свободу. Зато милиционерам, которые его задержали, пришлось объясняться с прокуратурой, поскольку Арсанакаев пожаловался, что в отделении с ним вели себя не очень вежливо (а как еще прикажете вести себя с такими людьми?).