Хрономаг
Шрифт:
Я пожал плечами.
— Я не нашёл достоверных источников. Императорская библиотека была уничтожена, как и наша.
— Ну нашу я сжёг, — отмахнулся Мартин. — Стой, подожди, императорская?
Я кивнул.
— Что ты видел, Неро?
Я немного помолчал. Возвращаться мыслями туда было непросто. Я уже не горевал и не впадал в гнев, но всё же.
— Расскажи, что будет с нами? Кем ты стал?
— Мартин, боюсь, тебе будет больно слушать об этом, — я качнул головой.
— Ох-ох, нашёл барышню.
Прадед смешно нахмурился.
— Ну, хорошо.
Я рассказал ему, что чуть меньше, чем через год отцу аукнутся неверные вложения в судостроение, и это было первое, что я заметил в той жизни. Затем нас обвинили в укрытии средств. В скором времени, через границу, за которую ответственно наше маркграфство, начали проникать шпионы из Мин.
Отца обвиняли в плохой работе, в несостоятельности. Когда внезапно начались вооружённые конфликты, выяснилось, что в нашем маркграфстве уже тысячи тех, кто только и ждал отмашки. Мы были пограничной зоной, нам подчинялась часть армии, и отец не смог среагировать вовремя.
Айоны потеряли огромное состояние, когда Ноксам и Веберам удалось провернуть аферу с судостроением, законники и менталисты, работающие на них, якобы ничего не смогли выяснить. Были ли они в сговоре, я не знал, да и не мог узнать, возможно, это был подкуп.
Вооружённые конфликты погасили, но совет Тринадцати выступил против Айонов. Откуда-то взялись документы о махинациях, о связях с дружественной когда-то империей Мин. Всё это выглядело правдиво и натурально.
Нейтралитет сохранили немногие, Император встал на сторону обвинителей. И это было началом конца. Наши компании и производства закрывались, армейские подразделения были распущены и переданы другим родам, остались только наёмники, но скоро и им нечем было платить.
Я наблюдал за всем этим со стороны и много не знал, даже сейчас не всё я мог оценить досконально. Отец не выдержал прессинга и сдался, уехал, но его продолжали преследовать. Нас лиши статуса, рассовали детей по маркграфствам и вассальным родам.
Брайс отрёкся, Алекс тоже уехал, я остался в академии только потому, что там меня не могли достать. Дядя Тодд погиб ещё во время вооружённых конфликтов. Кого-то из рода убили. Тогда Айоны перестали существовать, а наше место занял род Муррей. Они были в сговоре с остальными, давно мечтали занять наше место и им было что предложить за помощь.
Так я остался практически один.
Прадед долго думал и ничего не говорил, только печально глядел в окно и иногда вздыхал. Когда я закончил, в комнате ещё долго висела тишина.
— А что было потом? — наконец выдохнул он.
— Много всего. Я отучился и побывал на войне, на востоке. Тренировался. Меня долго не было в Империи.
— Но ты вернулся?
Я кивнул.
— И что же ты сделал?
— Мстил.
Прадед вздохнул.
Да. Я пролил много крови. Угрожал, плёл интриги, запугивал и заставлял подчиняться себе и союзным родам. Я делал всё, чего никогда не простил бы мне отец.
— Но как ты вернулся… сюда?
— Не знаю. Ко мне явился старик, сказал, что и сам хрономаг. Применил технику, сказал, что дарует мне шанс и всё. Я здесь.
— Так сложно поверить в это.
Прадед печально вздыхал. Конечно, кто хочет знать, что твой оплот рухнет.
— Потому я и не хотел никому говорить, — я провёл ладонью по лицу.
— Правильно, что не сказал Хагану.
Я вопросительно поднял бровь.
— Он не поверил бы тебе, решил бы, что ты повредил не родовую магию, а умом тронулся. Хаган сделал бы всё, чтобы ты не наводил смуту.
— Думаешь?
— Знаю, Неро! — воскликнул Мартин. — Хаган мудрый человек, но ты знаешь его принципы. Где доказательства того, что против него ведутся дела и плетутся интриги? Где доказательства, что ты и правда прожил это, а не придумал или тебе не привиделось?
— У меня были примерно такие же мысли.
— Его методы управления родом и делами хорошо работают в мирное время, но его же желание быть предельно честным может его погубить. Уже погубило, как выясняется!
Прадед разволновался. Он налил себе воды из графина, залпом выпил, затем, наконец-то сел обратно в кресло.
— Я мог бы применить силу, но…
— Не мог бы. Неро, я всё понимаю, но, во-первых, твоё тело не выдержит Потока, даже если его потенциал пришёл из той, — прадед споткнулся на этом слове, — жизни.
— А во-вторых?
— Тебя признают невменяемым, отлучат от статуса и рода.
— И тогда ничего я не изменю.
Я и так это понимал. Потому примирился с ролью мальчишки. Потому и пришёл к Мартину.
— Ох, Неро-Неро… Многие знания — многие печали. Ох, я даже не спрашиваю, что стало со мной. Почему я не оберегал детей? Почему не оберегал тебя?
Он продолжал вдыхать и качать головой. Корить себя за то, чего даже ещё не было.
— Старейшина.
Прадед не обратил на мой голос внимания.
— Дедуль.
Он перестал причитать и, наконец, поднял взгляд.
— Не вини себя ни в чём. Ты не мог нам помочь.
— А…
— Нет. Я не скажу.
— Я должен знать, если меня собираются убить, — прадед снова хмурился.
— Не убьют.
— Неро. Говори.
— Хорошо. Ты прожил остаток дней как простой немаг. У тебя не было денег, только какие-то остатки. У тебя не было возможности забрать к себе хоть кого-то из детей — ты был беден и признан предателем Империи.