Хрономастер

Желязны Роджер Джозеф

– Наверное, случались самые невероятные происшествия, – усмехнувшись, заметил Корда.

– В самом деле, – кивнул Тико. – К счастью, меня Аллах миновал.

ПЦП поднялась в воздух.

– Босс! Посмотри, что-то приближается к нам с востока!

Все повернули головы, и Тико сказал:

– Это вихрь, Коломбина, советую тебе спрятать свое второе «я» в карман Рене. В противном случае оно будет разбито или заброшено неизвестно куда.

ПЦП снизилась большими кругами, напоминающими движение приближающегося ветра. Корда открыл карман

куртки.

– Здесь ты будешь в безопасности, – сказал он, жестом приглашая ПЦП.

– О, солнце мое, – тихонько проговорила Коломбина. – Ты прячешь меня рядом с сердцем!

Корда неожиданно почувствовал, что краснеет. Он сделал вид, что ничего особенного не произошло, сосредоточившись на том, чтобы подняться на ноги. Лекарство, которое дала ему Коломбина, почти компенсировало воздействие яда, но в теле все еще чувствовалась небольшая слабость.

Появившийся вихрь вел себя совсем смирно по сравнению с песчаной бурей, в которую попал Корда неподалеку от магнитного севера. Его скромное поведение не вызывало сомнений в том, что он был вызван Тико, но Корда обнаружил, что вытирает о брюки внезапно вспотевшие ладони.

– Как... Как он действует? Я не вижу сидений.

– Если вихрь обычный, – ответила Мириам, – то нужно просто войти внутрь спирали. Поток подхватывает тебя и переносит в око бури, как это было с тобой на магнитном севере, где воздух неподвижен и можно свободно дышать. А потом ты попадаешь в место назначения.

– Кстати, где находится дворец? – поинтересовался Корда. – Я хотел спросить об этом с того самого момента, как обнаружил, что определитель направления упорно показывает в сторону миража.

– Твой прибор не ошибается, – ответил Тико, – хотя создается впечатление, что он вдруг забарахлил. – Молодой человек говорил и одновременно размахивал руками, направляя вихрь. – Дворец Двистора расположен примерно в миле от миража. Шейх решил, что никто не станет искать дворец там, где его нет. Волшебство на Аравии не дает возможности бомбам взрываться – здесь другие законы физики. Поэтому дворец лучше всего спрятать на виду у всех.

– Шейх Двистор, – заметил Корда, не спускавший взгляда с вихря, который, как танцовщик, завертелся на одной ноге, а потом остановился прямо перед ними, – очень умен. Интересно, чего же он боится?

– Будем надеяться, – сказал Тико, жестом пригласив следовать за ним в вихрь, – что мы не узнаем ответа на этот вопрос. В противном случае нам не жить.

– Ветер ждет, – заметила Мириам, обернув лицо шелковым шарфом, так что остались открытыми лишь блестящие черные глаза. – Пора.

Корда воспользовался носовым платком – и не пожалел об этом. Вихрь вел себя не так, как песчаная буря, но защита совсем не помешала. Корда последовал за легко покачивающейся фигуркой Мириам прямо в око бури и обнаружил, что центробежная сила надежно удерживает его на месте.

– Это напоминает мне детство, когда я еще мальчишкой катался на каруселях в парке, –

прокомментировал Рене, отметив про себя, что в те времена не только Тико и Мириам еще не родились, но и самой Аравии не существовало – не было сделано даже предварительных расчетов.

Тико, который держал Мириам за руку, улыбнулся товарищу:

– Я надеюсь, что, в отличие от карусели в парке, в конце пути у тебя даже голова не закружится. Против этого существуют особые чары. Шейх Двистор был бы очень недоволен, если бы его советники, всякий раз появляясь во дворце, качались, точно пьяные придурки.

– Это хорошо, – ответил Корда. – Всемогущий господь все еще желает играть со мной в бильярд. Сейчас мне совсем ни к чему головокружение.

Вихрь принес путников на вымощенный плиткой двор. Он вращался на месте, но, когда Корда хотел выйти, Тико жестом остановил его:

– Подожди, Рене.

Корда стоял внутри мечущегося песка, а спираль начала медленно, виток за витком, оседать. Когда все закончилось, путники оказались посреди маленькой дюны.

– Когда мы уйдем отсюда, – объяснил Тико, – вихрь снова поднимется в воздух и присоединится к остальным в песках неподалеку от дворца. Там, дожидаясь, когда его призовут снова, он станет причинять жестокие неприятности всем незваным гостям Двистора.

Корда кончиками пальцев стряхнул с волос песок.

– Так будет, когда в Аравию вернется время..., а сейчас мы уйдем, темпоральное поле переместится вслед за нами, значит, песок останется лежать на месте.

«У НАС ЕСТЬ ПЯТЬ ЧАСОВ И СОРОК ПЯТЬ МИНУТ КОНСЕРВИРОВАННОГО ВРЕМЕНИ, – гласило сообщение на внутренней поверхности очков Корды. – НЕЛЬЗЯ ЛИ МНЕ ВЫЙТИ ИЗ КАРМАНА? БЛИЗОСТЬ ТВОЕГО БЬЮЩЕГОСЯ СЕРДЦА ПРИВОДИТ МЕНЯ В ТРЕПЕТ, НО, К СОЖАЛЕНИЮ, СИДЯ ЗДЕСЬ, Я НЕ МОГУ ПРИНОСИТЬ ТЕБЕ ПОЛЬЗУ».

Корда быстро расстегнул карман куртки, довольный тем, что Коломбина не стала говорить все это вслух. Ей явно понравились цветистые выражения Тико. Рене чувствовал, что его терпение подходит к концу. А краска на щеках – признак повышающегося кровяного давления.

– Добро пожаловать во дворец шейха Двистора! – сказал Тико, проводя своих спутников через железные ворота, украшенные изящными арабесками. – Лишь немногим жителям Аравии посчастливилось тут побывать. В действительности целые поколения семей, живущих на нашей планете, ни разу не входили во дворец.

Мириам пренебрежительно фыркнула:

– Красиво, конечно, но мне больше нравится твой дом, Тико. Если бы шейх Двистор привез меня сюда, меня бы его дворец не привел в восторг.

– О роза пустыни... – пробормотал Тико. Вежливо игнорируя обмен любезностями между молодоженами, Корда сделал несколько шагов вперед. Он не мог согласиться с Мириам. Если бы он сам был шейхом на этой пустынной планете, его жилище было бы точно таким же. Корда пришел к выводу, что ненависть Мириам к Двистору мешает ей оценить красоту дворца.