Хрупкая прочная связь
Шрифт:
— Да… разглядываю.
Ян судорожно сглотнул и осипшим голосом проговорил:
— Что с тобой?
— Ты. Ты со мной.
— Да, я с тобой.
— И я хочу трахаться.
Ян улыбнулся и морщинки собрались вокруг глаз.
— Не думаю, что ты способен на такое после операции и…
— Еще как способен, — заверил я, опираясь рукой на перила, затем подтянулся, перенося на нее свой вес, и приготовился прыгать по ступенькам.
— Не смей, — приказал Ян. — У тебя швы разойдутся.
— Плевать.
— А вот мне — нет, — пробасил
Но мне потребовался всего миг.
— О, черт, ни за что!
Ян тихонько посмеивался.
— Ну же, Ми, моя спина к твоим услугам. Давай тебе помогу.
— Пошел ты, — проворчал я, пытаясь оттолкнуть его коленом. — Кейдж не позволит мне выйти на задание с тобой, если решит, что я беспомощен…
— Ну же, — потребовал Ян, — или тебе реально станет неловко.
— В смысле?
— Просто закину тебя на плечо и отнесу, раз ты упираешься.
— В моем-то состоянии? Без ребра? — понятно, что он блефует.
— У тебя нет ребра, это же не перелом, чтобы ждать, когда срастется, — просветил меня Ян. — В твоем случае только лодыжка и швы на плече.
— Серьезно, я…
— И ты прекрасно знаешь, что быть в паре со мной на заданиях тебе пока не светит.
— О чем ты?
Дойл повернулся и присел на ступеньку. И, хоть он был выше, сейчас ему пришлось смотреть на меня снизу вверх.
— Нельзя, по крайней мере, пока не заживет лодыжка. До снятия гипса и завершения курса физиотерапии ты поработаешь за столом, пока доктор не даст добро.
— Нет, я…
— Шесть недель как минимум, плюс сеансы физиотерапии после того, как снимут гипс.
— Думаешь, я собираюсь заниматься бумажной работой ближайшие пару месяцев? Я же сдохну со скуки.
— Ни от чего ты не сдохнешь, — прорычал он, поднялся и протиснулся мимо меня обратно в гостиную.
— О, все понятно, — я развернулся и увидел Яна у входной двери. Прихватив поводок Цыпы, он натягивал темно-синий вязаный жакет, что всегда висел у входа специально для прогулок с собакой, пока еще не так холодно. — Значит, ты хочешь, чтобы я просиживал штаны ради безопасности.
— И что, черт возьми, в этом плохого?
— Я такой же чертов маршал, как и ты. И риск — это часть нашей работы.
— Думаю, тебе предостаточно пока приключений.
— Не тебе решать!
— Не мне, — холодно согласился Ян. — Все решает твоя лодыжка, верно?
Я остолбенел.
— Ты рад, что я ранен?
— Не рад, не говори херню.
— Но ты рад, что я пролетел с оперативной работой, — обвинил его я.
— А если и так?
— Что за бред, Ян? Я твой напарник. Но прежде всего, я тот, кто…
— Нет, — прогремел он. — Прежде всего, ты — вся моя жизнь, тупой ты придурок.
Порядком обалдев, я замер, а Ян выскочил из дома с Цыпой на буксире и так хлопнул дверью, что удивительно, как та не разлетелась в щепки.
Я присел на лестнице,
Для меня еще в новинку то, что мы стали больше, чем просто напарники. И по какой-то причине я все еще придавал большую важность нашему партнерству с ним в плане работы. Я понимал, ведь именно на работе я доказал Яну Дойлу, что чего-то стою. Я был тем, кто прикрывал его спину, и он знал, что может на меня рассчитывать. Но, по-видимому, я стал еще и тем, к кому Дойл хотел возвращаться домой, независимо от того, был ли я с ним на задании или нет.
Поднимаясь, я схватил костыль, прислоненный к лестнице, затем восстановил равновесие, ухватившись за перила, и, раскачиваясь из стороны в сторону, начал подниматься: поставил сначала правую ногу, подтянулся, отступил на левую ногу, и так преодолел всю лестницу.
Чуть раньше Ян приготовил для меня в ванной под раковиной мусорные пакеты на случай, если я соберусь принимать душ. Надо было защитить от воды гипс, который покрывал левую ногу от ступни до колена, не считая пальцев. Поэтому, перед тем как принять душ, я укутал ногу в пакет. Нужно было решить, что надеть в понедельник на работу, так как ни свои служебные, ни спортивные, ни домашние штаны я резать не собирался.
С полотенцем вокруг талии я стоял и сушил волосы, когда услышал, как внизу хлопнула входная дверь. Доковыляв до края мансарды, я увидел, что Ян повесил поводок Цыпы, снял кофту и прошел на кухню, чтобы вымыть руки. Смысл выгула собаки был в том, что пес мог погадить. А гадил он так, что смердело даже через два слоя пакета.
— Что ты делаешь?
Чтобы посмотреть на меня, Ян вышел в центр комнаты.
— Обязательно было доказывать, что можешь обойтись без моей помощи?
Дойл злился, что я самостоятельно взобрался по лестнице.
— Нет, я нашел способ подняться без особых усилий и хотел попрактиковаться на случай, если тебя не будет рядом.
— Прекрасно, — уныло ответил он и вернулся на кухню.
— И это все? — окликнул я его.
— Я не хочу ссориться, — последовал ответ.
— Я тоже.
— Тогда забудь.
— И забыть не могу.
Ян снова появился в гостиной и посмотрел наверх.
— Чего ты от меня хочешь?
— Я тут подумал, — закончив сушить волосы, я оперся на перила и тихо продолжил, — если что-то случится, и я больше не смогу быть твоим напарником, ты меня больше не захочешь.
— Прости, что?
— Ты слышал.
— Не захочу тебя?
Я проигнорировал его пристальный взгляд и сердитый тон.
— Отчасти из-за того, что ты стал мне доверять как напарнику, только когда я доказал, что справляюсь с тобой наравне.
— Это было очень давно.
— Но тем не менее. Это как с парнями в твоей команде.
— Так мы опять к этому возвращаемся? — парировал он. — Думаешь, я бы позволил кому-то из своего подразделения себя трахнуть?
— Нет.
— Что тогда?