Хрупкая женщина
Шрифт:
Комната погрузилась в изумлённое молчание. Фредди издал хриплый вздох, поднял бокал и помахал им над головой.
– Тост! – воскликнул он. – За великого покойника, дядюшку Мерлина, любителя состязаний. Игра начинается!
– Да, – согласилась Ванесса, скривив губы в неприятной улыбке, – игра по правилам или без правил!
Глава седьмая
Мы с Беном решили не возвращаться в Лондон тем же вечером. Нам нужно было о многом поговорить. Тётя Сибил безучастным голосом промямлила, что согласна задержаться в Мерлин-корте на несколько
– Я пришлю каждому копию завещания, – пообещал мистер Брегг. – А вот распоряжение относительно похорон, которое ваш дядя передал мне на хранение. Я сделал всё, как там написано. Сами видите, условия, как и в завещании, он выставил довольно своеобразные.
Я передала документ Бену, и он прочёл вслух:
– Я, Мерлин Грантэм, прошу, чтобы меня похоронили в точности так, как и мою мать, Абигайль Грантэм.
Бен присвистнул.
– А старикашка был, оказывается, сентиментален.
– Я видел мистера Грантэма всего лишь раз, когда составлял завещание, и он тогда плохо себя чувствовал, постоянно кашлял в платок, – мистер Брегг огляделся в поисках пальто и перчаток. – Естественно, я сделал всё, что в моих силах, но некоторые условия представлялись почти невыполнимыми, – он недовольно поджал губы. – Мисс Сибил Грантэм присутствовала при похоронах своей тётки, но ей в ту пору было всего пять-шесть лет. Она припомнила, что тогда был катафалк, запряжённый лошадьми, а вот остальные подробности стёрлись из её памяти.
– Дядюшка Мерлин поступил крайне небрежно, не расписав всё до малейших деталей, – я сложила документ и провела пальцами по сгибу листа. – Но у меня такое подозрение, что его гораздо больше занимало совсем другое – список плакальщиков над его последней волей.
– Завещание достойно всяческого порицания, но при этом абсолютно законно, – мистер Брегг застегнул пальто. – В этом можете не сомневаться. Я желаю вам удачи. Возможно, вам удастся отыскать клад и зажить счастливо. А теперь прошу извинить, я должен идти. Как указано в последнем пункте завещания, все шесть месяцев доходы от вложений вашего дядюшки в вашем полном распоряжении.
– Спокойной ночи.
Мы выпроводили его в надвигающийся ураган. Захлопнули дверь и уставились друг на друга. Вот и настал черёд скандала.
– Можешь не изображать Чеширского кота, – Бен двинулся обратно в гостиную. – Я отказываюсь принимать участие в этом фарсе и идти на сделку с совестью ради…
– Ты не был бы столь высокомерен, если бы имел хоть малейший шанс заполучить эти денежки! – скинув подушку с одного из стульев у камина, я уселась поудобнее и победоносно улыбнулась.
Бен развалился напротив меня в кресле с гнутой спинкой.
– Чья бы корова мычала! Да я готов поставить всю свою долю, что справлюсь со своими обязанностями, а вот ты по-прежнему будешь пять раз на дню впиваться зубами в сдобную булочку, приговаривая… – и тут он вдруг защебетал высоким голоском: – «Поем ещё немного вкусненького и, клянусь своим необъятным тельцем, с завтрашнего утра или с понедельника я, чёрт побери, непременно сяду на диету».
– Вот видишь! – торжествующе
– Не смеши меня! – Бен презрительно загоготал. – Да ты, небось, с двухлетнего возраста не видела своих коленей.
– Ты не оригинален. И пишешь, наверное, столь же банально, – я вскочила, простёрла длани и продекламировала: – «Наш дюжий герой по имени Жеребец сорвал одежды с гибкого тела красавицы Стриппи Тиз, жадно прижал ладонь к её округлому тра-та-та и выдохнул: „О, моя сладкая крошка, как я люблю тра-та-та твою тра-та-та!“
Губы у Бена дрогнули.
– Ты безнадёжно отстала от жизни. Я пишу современные романы, и персонажи ведут себя как в жизни. Никто в наши дни не станет кричать: «О, как мне дурно!», когда на берег реки выползает крокодил и откусывает тебе левую ногу.
– Верно, – я плюхнулась на стул и рассеянно протянула руку к остаткам фруктового пирога, высохшего, как пустыня Сахара, – но есть очень простой способ обойти это затруднение. Ты можешь перенести действие романа в другую эпоху. Восемнадцатое столетие несколько фривольно, а вот правление королевы Виктории подойдёт в самый раз, тогда быть джентльменом и быть импотентом ещё не означало одно и то же…
Бен покачал головой.
– Не годится. Сейчас читают исключительно крутые боевики и шпионские романы: действие развивается быстро и включает в себя радиосвязь, перелёты на самолётах, химическое оружие, ну и, конечно же, ядерные секреты, интриги и всё такое…
– Ладно, – я отщипнула ещё один ломоть Сахары. – Если ты настаиваешь на двадцатом веке, тогда твой герой должен быть не от мира сего.
– Потрясающе! – Бен швырнул в камин скомканный лист бумаги. – Я сделаю его остроухим зелёным человечком с Марса, питающимся энергией от батареек, которые…
– Ты всегда всё буквально воспринимаешь? Говоря «не от мира сего», я имела в виду, что твой герой должен быть слеплен из другого теста, чем Джеймс Бонд. Сделай его преподавателем колледжа, страстно влюблённым в Китса и оперную певичку, страдающую ларингитом. Сделай его женщиной, наконец.
Глаза Бена сверкнули.
– Элли, – сказал он, – ты подала мне идею!
Я хищно протянула руку.
– Половина гонорара моя!
– Замётано! – Бен вскочил и принялся расхаживать перед камином. – Через шесть месяцев я смогу погрозить кулаком твоему дядюшке Мерлину и сказать, куда он может засунуть своё гнусное наследство. Одно дело – временное пристанище, а совсем другое…
Стук в дверь прервал мой торжествующий вопль по поводу явной и безоговорочной капитуляции Бена. Склонив голову, в гостиную вошёл Джонас. В руках он сжимал свою неизменную шапчонку. В полумраке я смогла разглядеть лишь косматые седые брови и жесткие щёточки усов. Решено, первым делом проведу в Мерлин-корт электричество!
Ещё не свыкшись с ролью владелицы поместья, я не знала, как следует обращаться к престарелому слуге. Тётушка Астрид, несомненно, рявкнула бы: «Да не стой ты как остолоп! Отправляйся к себе, милейший!».
– Привет, Джонас, – сказал Бен, шагнув к нему. – Мы с мисс Саймонс можем чем-нибудь вам помочь?
– Да я насчёт того, чтобы переночевать у себя в домике, сэр. Он теперь по праву принадлежит мисс Грантэм, и я не хочу её расстраивать, но ведь над конюшней ещё нет кровати, а у меня поясница побаливает, вот я и спрашиваю…