Хрусталь
Шрифт:
С этими словами она встала и ушла. Чистяков же сидел в некоем недоумении, но в целом довольный тем, что произошло.
Глава одиннадцатая
Придя по адресу, я постучал и стал ждать. Прошло минут пять и за дверью послышалось какое-то шебуршание. Через пару мгновений шаги хозяина квартиры уже были слышны у двери.
– Что надо?! – Незнакомец не торопился открывать.
– Я от Владислава Юры… По вопросам снабжения.
Повисла пауза, затем заскрежетали замки и мне отворил какой-то низенький, коренастый мужичок босиком в одних шортах. В зубах у него была курительная
– Заходь.
Я оказался в узком коридоре, который вёл к трём дверям, все закрытые и судя по всему, дальше коридора мне идти было не положено.
– Значица… Осталась пара карабинов, есть полуавтоматические винтовки, есть даже экспериментальный гаусс-ствол «Синхрона», старая модель… - Он замялся. – Интересно нахуя они его вообще делали? Стреляет, как говно, но зато в коллекцию отлично ляжет. – Он вынул трубку изо рта и пыхнул дымком. – Впрочем, коллекционер ты или нет, я без понятия. Да и не нужно рассказывать. Мне не интересно. Что будешь брать?
– Обычный ствол. Пистолет, револьвер, дроп-шутер…
– Тю-ю, не-е, брат, какой ещё нахуй дроп-шутер? Ты хочешь, чтобы минобороны меня на бутылку посадило?
– Ну тогда просто пистолет или револьвер.
– Не имеем, друг. Кончилось.
– Ну охуеть, и что мне делать?
– Подожди минутку.
Он скрылся за одной из дверей, затем вернулся с салфеткой, где неразборчиво был написан адрес.
– Вот сюда тебе нужно. Этот кент у меня купил зачем-то два ствола. Может один из них тебе продаст? Учёный какой-то. Говорил, что работает на полигоне. Балабол он или нет? Даже если знаешь - не отвечай, мне насрать. Ещё что-нибудь?
– Э-э… Нет, спасибо.
– Ну тогда шуруй, у меня тут шмаль недокуренная, а ты весь кайф обламываешь.
Он буквально вытолкал меня за дверь, и я остался стоять с огрызком в руках в полном недоумении. Я так и не понял, была ли это салфетка или же туалетная бумага, важно лишь то, что адрес я узнал, и мне стало от этого не по себе.
Уже находясь возле двери по новому адресу, я сжёг салфетку, а вместе с ней и записку Юры. Нажал на дверной звонок. В отличие от первого места, владелец помещения подошёл довольно быстро, включилась камера, зажёгся монитор, в котором я увидел знакомое лицо.
– Григорян! Какими судьбами?
Не успел я ответить, как дверь автоматически распахнулась, а навстречу мне вышел Ваня Попов, мы пожали друг другу руки, он тут же пригласил меня внутрь, где налил чаю, положил тарелку с пирожными, а также предложил пообедать.
– Нет, спасибо, строго говоря, я здесь по делу…
– Ай, Гриша, давно же не виделись, давай дела потом, лучше расскажи, как сам?
– Ну-у… Странно… Непонятно… В жизни перемены, всё как-то очень непредсказуемо складывается…
– Вот и у меня, Гриша, вот и у меня…
– Вань, как самочувствие вообще? Ты выглядишь… Отлично. Как будто и не было никакого инцидента в ЦКК.
– От души, брат! Я тебе сейчас чего расскажу… Ты будешь в шоке.
После этой фразы, я погрузился с головой в историю Вани, где он в красках описал весь процесс инцидента со Сферой, а также дальнейшее их нахождение в стационаре.
– В итоге мне удалось увидеть грудь Касьяновой… Потрясающее зрелище! Жаль она та
– Мда… - Я не знал, как это комментировать.
– Кстати, давно хотел тебе сказать, что за спиной стоит некто… Весьма странный. Но ты не дёргайся.
Я резко обернулся, но там никого не оказалось, сердце заколотилось как бешеное.
– Ты так не пугай, блин!
– И про кодовое слово не забудь.
– Что?
– Что?!
Только сейчас я начал обращать внимание на то, что поведение Попова со странностями. В процессе истории он допускал какие-то лирические отступления, которые казалось бы не имели никакого отношения к сказанному, а в его движениях считывалась совершенно неестественная резкость. Как будто сигналы от мозга поступали неравномерно, рвано, а порой и вовсе зависали где-то посередине, поэтому он не помнил, что сказал секунду назад.
– Какое ещё кодовое слово?
– О чём речь?
– Ты только что сказал же…
Он резко развернулся на сто восемьдесят градусов и выпил залпом стакан воды. Выглядело это довольно жутко, учитывая, что половина стакана была пролита мимо цели.
– Только сейчас понял, что кое-что не рассказал тебе, пойдём.
Попов привёл нас в зал, где стоял красивый кожаный диван, а по стенам расползалось огромное количество травянистых растений, которые буквально обвивали большую часть элементов гарнитура. Кое-что росло в горшках, иной стебель - непонятно откуда, как будто прямо из шкафов и стен. Повсюду летали насекомые, потому что Ваня расставил вонючие горшки с какой-то смесью напоминавшей компост, плавающий в клейкой вязкой полупрозрачной субстанции. Ко всему прочему оно всё пузырилось, а кондиционер был настроен на температуру в тридцать два градуса. В сочетании с закрытыми окнами возникал эффект парника, находиться здесь было невозможно, готов поклясться, что краем глаза я заметил сколопендру, убежавшую под диван.
Несмотря на всю абсурдность обстановки, Ваня был уверен, что всё в порядке. Он радостно вдохнул полной грудью, затем подошёл к шкафу, достал из него револьвер, кинул на диван рядом со мной и плюхнулся туда же сам, держа в руках блокнот. Сказать, что я был в шоке, не сказать ничего.
– Не так давно увлёкся идеей квантового бессмертия, Гриш. – Он улыбался во все зубы, а его движения иногда были настолько резкими, что я подпрыгивал. – Как будто чувствовал, что это дело моей жизни. Знаешь… - Совершенно спонтанно, он сделал кувырок вперёд на полу, затем сел на диван, как ни в чём не бывало. – О чём я говорил?
Я напомнил о квантовом бессмертии. Он начал смотреть в потолок и завис на какое-то время. Всё это напоминало закоротивший микропроцессор. Как будто его мозг пытался отправлять какие-то сигналы бедствия, но из-за повреждения ключевых участков, микросхем, не мог обратиться к старым протоколам и использовал ошибочные маршруты отправки сигналов.
У меня начали появляться первые подозрения…
– Видишь список? – Он протянул мне блокнот, где была длинная таблица, состоящая из двух столбцов. Первый столбец дата, а во втором столбце сплошные нули. Навскидку можно было насчитать пару десятков заполненных строк. – Это мой эксперимент. И я горжусь своими достижениями в нём. Гриша, друг мой, Сфера не идёт с этим ни в какое сравнение, поверь… Всё, что делал Оленковский, всё что делала Касьянова… Схроны, алгоритмы… Всё – пыль. Да, да, не удивляйся.