Хрусталь
Шрифт:
– Да, этот случай спорный, может быть были какие-то другие случаи навязчивых мыслей?
– Угу, вспомнил. Были ещё навязчивые мысли о том, что я умираю… Буквально пульсировала мысль в голове. Хотя всё было хорошо, я себя отлично чувствовал, но мозг сигнализировал о том, что приближается смерть.
– Ты не слышал никаких приказов в голове? Не было ли такого, как будто у тебя там вторая личность?
– Нет, нет… Была скорее спонтанная активность. – Он посмотрел по сторонам и продолжил шёпотом. – Я никому не говорил, но периодически, если я вижу острый предмет типа вилки или ножа, мне хочется его воткнуть куда-то в самого себя. Иногда в глаз, иногда в руку… По-разному. – Попов снова огляделся. –
– Конечно, Вань, разумеется, я тебе доверяю всецело. Это исключительно для статистики.
На самом деле Володя был не то, что взволнован, его пульс сейчас поднялся до рекордных значений. Он видел, что ситуация с Поповым вышла из-под контроля ещё после прогона через «пулю», но чтобы настолько… Это оказалось сюрпризом.
– Ну и отлично, я рад, что могу доверять тебе в этом вопросе. – Ваня сделал недолгую паузу, глядя в потолок. – А что касается отдыха, то я даже согласен. Надо денька на три точно взять отгул, а лучше на все пять. Но пять не дадут… Схронщик крайне важен. Без меня там всё накроется медным тазом.
– Давай, давай, добро. Я как врач, конечно же, голосую за то, чтобы ты наоборот отдохнул, лишний раз из дома не выходил и пришёл к нам на осмотр через три дня уже в спокойном состоянии, отдохнувший и скорее всего выздоровевший полностью.
Ваня кивнул, они с Володей распрощались, и хирург вышел из палаты прошёл несколько пролётов, наткнувшись на Лиллию. Она тут же страстно его поцеловала, затем посмотрела прямо в глаза.
– Ты же не отпустил Попова?
– А как я мог его не отпустить?
– Да чтоб тебя! Его нельзя отпускать, мы же договаривались!
– Я не могу держать команду ЦКК здесь дольше положенного! На них завязана вся экосистема полигона! Ты сама всё прекрасно знаешь.
– Я надеялась, что ты что-нибудь придумаешь.
– Ничего не придумал. Молимся, чтобы с ним всё было в порядке.
– Если будет не в порядке, наши же головы и полетят в первую очередь.
– Ага, и как я должен действовать, если мне звонит Рыбочкин лично и спрашивает, почему Сфера не работает, а команда ЦКК сидит без дела? Срочно всех поставить на ноги и отправить на работу!
– Тебе звонил Рыбочкин?!
– Да, и потом ещё Оленковский…
– Шок… И что Оленковский сказал?
– То же самое, что и Рыбочкин, чтобы мы не препятствовали работе Сферы. Лиля, там огромные бабки, каждый запуск Сферы стоит сотни миллионов, а простой Сферы стоит не сильно дешевле. Им нужно, чтобы она крутилась двадцать четыре на семь!
– Блядь, хоть бы они все были в порядке.
– За всех я спокоен, а за Попова – нет.
Глава десятая
Едва выписавшись, Ника тут же попала на совет управления объектом, где присутствовали самые важные персоны, начиная с военного координатора Пешкова Иллариона Павловича, заканчивая Петром Мерабовичем Оленковским и собственно главой Возрождения Вениамином Станиславовичем Рыбочкиным. Помимо них, Ника узнала Ростислава Харитонова – главу внутренних расследований Алериона, она до сих пор не знала, чем именно занимается Алерион, но присутствие его на текущем собрании ничего хорошего не сулило.
Права голоса Касьянова не имела, могла только слушать, внимать и принимать судьбу ЦКК, Сферы и своей команды. Однако, сомнений не было, что в создавшейся ситуации, всецело виноват Чистяков с его кривой калибровкой Медейи. Те не менее, предстояло пройти все эти круги бюрократического ада, чтобы наконец вернуться к работе, поэтому девушка подпёрла голову рукой и периодически проваливаясь в размышления, старалась выглядеть не слишком отстранённо.
Долгое время секретарь совета зачитывал
С другой стороны ей же лучше, потому что публичные выступления всегда давались с трудом, Касьянова с ужасом вспоминала последнее выступление, которое было полностью сорвано Теплининым, будь он неладен. Несмотря на это, она почему-то не испытывала к нему ненависти и отвращения. Скорее лёгкое негодование, будто учитель, чей урок сорван глупым школьником, которому родители уделяют недостаточно внимания. В какой-то степени он спас её от бесконечно скучного и тяжёлого бремени, что ей предстояло нести на тот момент.
Наконец на пьедестал вышел Чистяков – виновник сего торжества, и зачитал свою речь. Поначалу у Ники его слова не вызывали никакого диссонанса, он констатировал факты и без того всем известные. Затем начался экскурс в техническую часть вопроса и тут начался настоящий ад. Во-первых, Чистяков обвинил всю команду ЦКК в том, что они не соблюдали технический регламент использования Медейи, вследствие чего произошёл текущий сбой, во-вторых, он сообщил, что команда ЦКК не обладает достаточным количеством компетенций, чтобы серьёзно взаимодействовать с Медейей и посему были допущены такие роковые ошибки, как обращение к экстренным протоколам, что нельзя было делать ни в коем случае. Необходимо было сначала отправить запрос на передачу управления и только потом уже переходить к протоколам, если запрос к Медейе не был бы должным образом обработан.
– Наряду со всем сказанным, хочу отметить профессионализм Касьяновой Вероники Васильевны, которая несмотря на то, что это не является её прямой задачей, смогла выявить единственно верный протокол действий в сложившейся ситуации. А я напоминаю, что заниматься подобными вопросами должен координатор, в данном случае – это Бермудская Елизавета Павловна. – Он прокашлялся, сделал длительную паузу и продолжил. – Считаю необходимым скорейший пересмотр трудоустройства трёх кандидатур в рамках программы «Сфера-1» и Центральной Калибровочной Консоли. Моя субъективная оценка ситуации звучит следующим образом: достаточным количеством компетенций для управления Сферой и дальнейшей её стабильной работы обладает исключительно Касьянова Вероника Васильевна, благодаря которой весь экипаж сейчас жив и здравствует. Спасибо!
Сказать, что Ника вскипела, не сказать ничего. Глаза налились кровью, она хотела буквально подорваться и врезать хорошенько в челюсть этому уроду, потому что он только что поставил крест на карьере всей команды. Спасти ситуацию могло только чудо, потому что она глядела на лица присутствующих руководителей и не видела в них ни тени сомнения по поводу сказанных Чистяковым слов.
Но то было полбеды, ягодки заключались в том, что Чистяков пошёл на серьёзнейшее преступление, удалив из журнала запрос о передаче прав на управление от Медейи, который Ника, как руководитель ЦКК, конечно же сделала, ибо если бы она этого не сделала, её бы ждали серьёзные разбирательства. Поэтому прямо сейчас Рыбочкин и Оленковский могут размышлять о том, чтобы сделать её козлом отпущения и оставить на обочине истории. Она знала, что Чистяков тот ещё гондон, но Касьянова даже не подозревала, что ради спасения собственной шкуры, Антипович готов пойти на такое. В конце концов, есть возможности решать подобные проблемы более обтекаемыми путями, не подставляя людей. Теперь же абсолютно ясно, что Кирилл Чистяков отныне и до конца её пребывания здесь стал врагом номер один.