Хрусталь
Шрифт:
Даже расстроился, что не пришлось делать искусственное дыхание. Хоть лицо еe было бледным, а губы синюшными, она всe еще была прекрасна. Ко всему прочему отсутствие дыхания стало бы поводом для удаления давящей одежды. А я готов поклясться на всех языках мира, что эта обтягивающая водолазка ей страсть как мешала.
Несмотря на то, что Ника очнулась, она то и дело норовила отправиться обратно в царство снов, а скорая все никак не ехала. Мне приходилось постоянно бить еe по щекам, держать в вертикальном положении и сгибать еe локтевой сустав с давящей повязкой.
– Гриша... Я кажется вспомнила, как называлось
Это меня совершенно не удивило, но приятно порадовало. В таком состоянии девушка грезила мною… Впрочем, это мог быть какой-то еe старый ухажёр, а мое имя просто удачно подвернулось.
– И как же?
– Кажется, оно называлось «гиблое» … Прямо как наши с тобой отношения.
Девушка говорила медленно, проглатывала некоторые гласные, если бы не лужи крови, я бы подумал, что она пьяная.
– Нет, дорогая, то озеро называлось "Я маленькая истеричная дурочка, которая чуть что в жизни не так, сразу режет себе вены".
Внезапно она выпучила глаза так, как будто мои слова были заклинанием, снимающим дурман. Готов поклясться, что на еe щеках промелькнула свежесть едва уловимого румянца.
– Теплинин… Ты… Пeс!
– Она смотрела на меня так, будто сейчас ударит.
– Обними меня…
С этими словами она уперлась лбом мне вгрудь, а я не удержался и все-таки обнял. Происходящее заставляло меня себя ненавидеть, любить, снова ненавидеть, презирать, называть самыми последними словами, мимолетно восхищаться, проклинать, оправдывать, унижать и в конце концов снова любить.
Не знаю, что с ней творилось, когда она сидела одна в этой квартире с отвратительным освещением ярко-белого цвета. Прямо как в морге, брр. В данный момент я переживал бурления внутри и не мог никак понять, это те самые кислые щи, которые кажется слегка забродили или я до сих пор неравнодушен к этой девушке?
Вскоре наконец доехала скорая, а присутствующие аплодировали, ибо «поглазеть» собралась добрая половина дома, а злобная Люда, пытавшаяся меня одолеть шваброй, рассказывала всем, что я настоящий герой. Подробности о том, как я запрыгнул из окна прямо на балкон, дважды сорвался, но в последний момент спасался за счет силы духа, ещё будут передавать из уст в уста. Этот дом пропитается легендой и точно обрастёт новыми подробностями, благодаря Люде.
Мне это льстило, не буду врать. Когда я вернулся домой, я был настолько опустошен, что плюхнулся в кровать прямо так, не помывшись, весь в кровяных разводах. Буська устроилась у меня на груди, повернувшись задницей к моему лицу, но какая к черту разница каким местом кошка прижимается, когда засыпаешь словно застреленный?
Глава пятнадцатая
Оказавшись дома после очередного дежурства, я обнаружил открытое окно. Не мог припомнить, оставлял его в таком состоянии или нет, но адреналин забурлил моментально, сердце колотилось со скоростью поршневой заведённого двигателя. Я начал озираться по сторонам, прислушиваться к каждому шороху.
После тщательной проверки, выяснилось, что квартира совершенно пуста, кроме меня здесь никого нет. С другой стороны, кого я ожидал увидеть? Т.? Вряд ли он мог бы залезть по кирпичной кладке на четвёртый этаж. И чего бы он добился? Неважно.
Я бросил кипу бумаг, полученных от
С этими мыслями я сам не заметил, как взял бумаги с выписками, эпикризами, анамнезами разных пациентов, подвергшихся неизвестной болезни, которую Володя обозвал «по-простому»: «Квази-образованные пустоты в черепной коробке». Первым делом я достал выписки Лены Костиковой, начал отслеживать течение болезни.
К сожалению, она поступила уже в довольно тяжёлом состоянии, на томографических снимках размер пустот приближался к размерам теннисного мяча. Так случилось, что «пустошь» расположилась буквально по центру мозга, поэтому зацепила практически всё, что можно было зацепить, начиная с лобных долей, прецентральной извилины, 4-го цитоархитектонического поля Бродмана, заканчивая теменным отделом, легкое касание височных долей.
Отдельный, нерешённый и самый загадочный вопрос, как удаётся продолжать жить с такими обширными поражениями, особенно меня интересовал ответ на этот вопрос в разрезе дела Попова, у которого, как выяснилось, область поражения оказалась просто чудовищных размеров. От мозга практически ничего не оставалось. Но с этим будем разбираться позже.
Заключения лечащего врача по поводу Костиковой были неутешительны, каждый день - ухудшения. Начиная с заторможенной реакции, заканчивая нарушением обонятельной функции, неспособность удерживать в голове информацию дольше двадцати минут, иными словами нарушения кратковременной памяти. Однако, долгосрочная оставалась в порядке. Поэтому она узнавала меня, помнила про Бусинку и про корм.
Что меня заинтересовало, так это специальные заметки, которые были оставлены как бы вскользь:
«Пациентка жалуется на трёхцветную радугу, состоящую из синего, красного и жёлтого цветов. Сообщает, что эта радуга мешает спать и видится ей даже ночью через окно, является во снах. Помимо этого, отмечает наличие большого количества чёрных точек и колец, появляющихся из ниоткуда. Точка или кольцо может находиться как вдалеке за окном, так и совсем рядом чуть ли не над головой. Установлено, что точки и кольца являются галлюцинацией, а не нарушением зрительной функции».
Трагичность её судьбы меня не отпускала, и я был искренне рад, что мы успели сблизиться, хоть и ненадолго, до того, как её прибрала к рукам смерть.
«Пациентка Костикова скоропостижно скончалась от сепсиса»
Понятно, используют стандартную отмазку, когда болезнь мало изучена или портит статистику. Вот что бы мне хотелось реально изменить в нашей стране, так это подход к оказанию медицинских услуг. Эти бесконечные отмазки про сепсис, хотя человек умирает вовсе не от него. Когда появляется нечто подобное, опасное и необъяснимое, такое как пустоты, нужно звонить во все колокола, трубить по всем каналам. Почему эта система такая тугая, неповоротливая и безэмпатичная?