Хрустальное счастье
Шрифт:
– Привет, дружище, это Ален. Я надеялся, что трубку возьмешь ты.
В тишине, которая последовала, Винсен глубоко вздохнул. Он отлично знал, что кузен позвонил ему не затем, чтобы поздравить его с Новым годом.
– Что-то серьезное? – наконец спросил он.
– Не сходи с ума, ничего непоправимого, но… Было бы хорошо, если бы ты приехал сюда как можно скорее.
– Речь идет о Магали?
На самом деле вопрос глупый. Ален решал свои проблемы сам. Должно было произойти что-то невероятное, чтобы он позвонил в десять вечера.
– Я сделал
В ровном голосе Алена, несмотря ни на что, чувствовалось что-то успокаивающее, и Винсен решился ответить.
– Я уверен, ты много о ней заботился, и тебе, правда, не надо было так себя нагружать. Что именно происходит?
– Я бы хотел рассказать тебе это не по телефону. Есть рейс Air Inter завтра в десять утра, если сможешь прилететь, я буду встречать тебя в аэропорту.
Тревога переполнила Винсена. В последний раз он так долго разговаривал с Аленом у тела маленького Филиппа. Только что-то очень серьезное еще могло их сблизить, так что ситуация, наверное, была катастрофической.
– Не слишком волнуйся там. Она не одна, я пока с ней.
Он собирался провести новогоднюю ночь, карауля мертвецки пьяную женщину? Винсен с трудом сглотнул слюну, чувствуя себя виноватым, и в то же время униженным.
– Спасибо, – пробормотал он. – Рейс в десять часов первый?
– Да.
– Тогда до завтра.
Он резко положил трубку и остался стоять у полукруглого столика. Он рассеянно смотрел на бесчисленные блокноты Клары, серебряную пепельницу, старые настольные часики. Что он здесь делает? Почему он не рядом с Магали? Окончательно ли он отрекся от нее?
– Папа! Папа!
Он резко обернулся и увидел Тифани, которая бежала к нему через холл, ее глаза блестели от восторга.
– Знаешь что? Сирил говорит, что я очень красивая! И что мне так идет это платье, и что он думает, что оно было сделано специально для меня!
Она исполнила пируэт, который закончила глубоким реверансом, ее каштановые волосы развевались. Он чуть было не сказал ей, что да, она красивая, что она уже очень похожа на свою мать. Но походить на кого-либо не очень приятно, его самого часто сравнивали с отцом, и он ограничился улыбкой, а она огорченно добавила:
– Да, чуть не забыла, мы садимся за стол!
Для Авиньона эта зима была суровой. Ален обнаружил иней на ветровом стекле и несколько участков гололеда на дороге. Было начало двенадцатого, когда он вошел в здание аэропорта, где уже пять минут его ждал Винсен.
В нерешительности они чуть было не обнялись, но под конец неловко пожали руки. Ален был в джинсах и кожаной куртке, а Винсен – в длинном темно-синем плаще, под которым был строгий серый костюм.
– Я угощу тебя кофе, бар открыт, – предложил Ален.
– У нас есть время?
– О, все время, да…
Вместо того чтобы сесть за стойку, они выбрали отдельный столик в уголке, где никто не мог бы их услышать.
– Ты попал в аварию? – спросил Винсен.
Он внимательно посмотрел на три точки от швов на брови
– Ссора с одним несчастным придурком. Но мне надо объяснить тебе некоторые вещи…
Ален натянуто улыбнулся, прежде чем продолжить, понизив голос:
– Тип, с которым я подрался, работает в аптеке, и он снабжал твою жену всяческими таблетками… Потом кое-что расстроилось между ними. Он испугался, что его застукает начальник, и отказался доставать лекарства за деньги, зато Магали была в его вкусе.
Растерявшись, Винсен еще некоторое время выдерживал взгляд Алена, потом опустил голову. Ему понадобилось еще несколько минут, чтобы переварить услышанное, потом он слегка махнул рукой, что могло означать, что он готов слушать дальше.
– Она была в отчаянном положении, ей нужны были лекарства, она, в конце концов, согласилась на свидание у него дома. Но оно прошло плохо, и он повел себя грубо – забрал у нее сумку, а ее выбросил на улицу. Я пошел, чтобы вернуть сумку, потому что в ней были документы, чековая книжка, ключи… Морван достаточно известное здесь имя, и тогда, чтобы пресечь все попытки шантажа, я представился ее мужем, Винсеном Морван-Мейером и уничтожил его.
Винсен был вынужден снова поднять голову и посмотреть в глаза Алену. Официант подошел поставить им две чашки кофе и ушел своей медленной походкой.
– Я не думал рассказывать тебе об этом случае. Магали не хотела, чтобы я тебе говорил, и она обещала мне больше не притрагиваться к таблеткам. Я имел глупость подумать, что ей будет достаточно алкоголя, что… О, я удручен, я должен был позвонить тебе тогда, но ты только что уехал с детьми, и это был единственный раз, когда ты мог этим воспользоваться… Короче, она нашла другое решение, я не знаю какое, во всяком случае, она где-то достала валиум и снотворное.
– Будь любезен, остановись на несколько секунд, – пробормотал Винсен.
Он порылся в кармане своего плаща, достал оттуда пачку белых сигарет и коробок спичек, с которыми стал играться, пока Ален пил свой кофе. Бар начинал заполняться ожидающими рейсов пассажирами.
– Давай заканчивай, – решился Винсен через мгновение.
– Я не слежу за ней, как за молоком на плите, но я беспокоюсь, и когда я зашел к ней вчера утром, она была без сознания. Мне стоило больших сил ее разбудить, это меня очень пугает, и сейчас я хочу, чтобы этим занялся ты. Но не понимай то, что я говорю неправильно, я сильно люблю Магали, я не спешу избавить себя от проблемы, просто ее муж ты, а не я.
– Черт возьми, Ален! – вырвалось у Винсена, и он сильно ударил кулаком по столу.
Он злился на него за то, что он подменил его, занял его место, и взял на себя его проблемы, и сохранял спокойствие в такой ситуации.
– Ты ее сильно любишь! И я даже не могу подозревать, что ты делаешь все это с каким-то тайным умыслом, само собой разумеется, она тебя не привлекает. Ты просто альтруист, сильный, преданный! Тогда как я ее бросил… У меня даже нет повода, чтобы я мог перевести мою злость на тебя, что…