http://submarine.id.ru/strizjak.php
Шрифт:
Кто-то из членов экипажа "Л-3" остался без ордена (или же орден у него отобрали). Таковы факты. Командование флота имеет надежный, сплоченный, героический экипаж. Один из лучших в КБФ. 15 человек — кавалеры ордена Ленина. Командир лодки представлен бригадой подплава к званию Герой Советского Союза. Корабль "Л-3" и его экипаж приказом наркома ВМФ зачислены в Гвардию флота. Всякое умное командование — будет беречь такой экипаж для грядущих боев. Вместо этого буквально в три-четыре дня комсостав лодки "распатронивают", и убирают парторга (бессменного в течение 8 лет) и акустика.
На "Л-3"
И ЧП это было куда крупнее, чем у Травкина на "Щ-303" в мае 43-го, когда в боевом походе предатель произвел всплытие лодки и перебежал к врагу со всеми секретными документами, какие имелись в центральном посту. Травкина простили. Травкину дали повышение. Травкин получил Героя.
Грищенко Трибуц на два с лишним года убрал с подплава...
В 65-м году А, Н. Косыгин (весьма мною уважаемый) в городе Балтийске вручал Краснознаменному Балтфлоту второй орден Красного Знамени и в приветственной речи сказал, что фашистские захватчики попытались запереть Балтийский флот в Финском заливе — "но и эта попытка не удалась. Наши подводники выходили из осажденного Ленинграда и топили вражеские суда повсюду на Балтике..." (пит. по: "Боев. летопись...", с. 205).
Все знали, что глава правительства говорит неправду. Знали офицеры флота, знали участники боев на Балтике (самым молодым участникам войны в 65-м не было и сорока). Знали те, кто сочинял в Козловском переулке речь для Косыгина. Прекрасно знал это и Косыгин, который в войну курировал Ленинград от ГКО и СНК.
Почти два года подводные лодки КБФ не выходили в Балтийское море. В 42-м последним вернулся в Кронштадт Грищенко — 18 ноября. В 44-м году первые 3 лодки вышли из Кронштадта 28 сентября и, пройдя финские шхеры, погрузились и ушли в открытое море (см.: "Боевая летопись ВМФ...", с. 204, "Краснознам. Балт. флот...", 1975. с. 199).
В 69-м опальный, пониженный в звании на три ступени, уволенный с флота Н. Г. Кузнецов (бывший Адмирал Флота Советского Союза) возразил Косыгину и всей полит. машине Горшкова одной фразой:
"Создав в Финском заливе несколько линий противолодочных заграждений, немцы в 1943 году фактически преградили путь нашим подводникам в Балтийское море" ("Накануне", с. 54).
В 73 -м году Полещук в сборнике "Краснознаменный Балтийский флот в битве за Ленинград..." (с. 261) описал кратко заграждение, выставленное немцами в Финском заливе и констатировал:
"Все это сделало невозможным действия наших подводных лодок на морских коммуникациях противника".
В 74-м году в воениздатовской книге "Боевой путь советского Военно-морского флота" (рук. авторского коллектива А. В. Басов) впервые было сказано (с. 292), какой стала Балтика летом 43-го:
"Транспорты противника, не имея зенитного вооружения, ходили без охранения, а ночью несли
В 75-м году цензура разрешила Полещуку петитом в подстрочном примечании назвать лишь одну лодку, погибшую в 43-м году — "Щ-408", с обязательной легендой о её последнем, неравном артиллерийском бое ("Краснознам. Балт. флот. 1944-1945", с. 198).
Кузнецов в том же 75-м ("Курсом к победе", с. 285) конкретно называет погибшую "Щ-408", неопределенно говорит, что "некоторые" лодки погибли и прибавляет крепкую (и загадочную) фразу: "...жизнь наказала нас за то, что мы не придали должного значения вражеской противолодочной обороне".
Матиясевич в 78-м году ("По морским дорогам", сс. 188-192) подробно описывает заграждение на линии Нарген — Порккала и называет 4 погибшие лодки.
Грищенко в 79-м году в "Соли службы" (сс. 210-212) первый приподнял завесу таинственности над печальными решениями Военного совета КБФ весной и летом 1943 года. Грищенко описывает немецкое заграждение: стальные сети в два ряда, под сетями донные магнитные мины, и кроме сетей — свыше 20 тысяч мин, говорит, что рубеж был надежно прикрыт авиацией и противолодочными кораблями противника. Далее Грищенко пишет:
"Все это нам было известно. Летчики 15-го разведывательного авиаполка, которым командовал отважный Балтиец Герой Советского Союза подполковник Филипп Александрович Усачев, уже в марте сообщили о начале оборудования нового рубежа ПЛО. Тогда же, в марте, штабом флота была проведена большая научно-исследователская, двусторонняя оперативно-тактическая игра с участием всех сил и средств КБФ. Задача ее была: установить лучшие варианты прорыва подводных лодок в Балтику с весны 1943 года..."
В книге "Схватка под водой" (с. 163) Грищенко прибавил одну фразу: к разведдонесениям Балтийских летчиков "отнеслись недостаточно серьезно". Противоречие получается. "Отнеслись недостаточно серьезно" — и проводят большую научно-исследовательскую, двустороннюю оперативно-тактическую игру... Кто — отнесся несерьезно? И кто проводил игру?
Историк К. Голованов в книге о Ралле указывает: инициатором большой штабной научно-исследовательской игры был начальник штаба флота вице-адмирал Юрий Федорович Ралль. А противником игры был командующий флотом вице-адмирал Трибуц (и с Трибуцем были в согласии два его комиссара, Смирнов и Вербицкий). Именно эта троица подписала уничтожительную (и лживую) боевую характеристику на Ралля, где делался вывод: вице-адмирал Ралль должности начальника штаба флота не соответствует. К. Голованов пишет: "...Что же произошло в высшем эшелоне командования Балтийского флота, если для разрешения конфликта не погнушались методами, похожими на интриганские? Скорее всего, дело заключалось в том, что Юрий Федорович считал гибельными и бессмысленными попытки прорыва подводных лодок на Балтику в 1943 году через закупоренный Финский залив" (Цит. соч.. с. 99).