Художник кошмаров - 3
Шрифт:
Ах да, хоть были заражены все высшие, но это отнюдь не касалось моих творений. Сколько бы я их не проверял, никаких признаков заражения у них не было. Возможно, причиной было отличие внутреннего устройства от человеческих тел. Ведь не смотря на внешнее сходство они были творениями Кошмара. А так как я не был медиком и вскрытие не проводил, внутри у них могло быть всё что угодно.
Попытка успокоить психующих высших практиков и не допустить резни оказалась возможной лишь из-за их связи с Кошмаром. Мне пришлось не один и не два раза перекрывать им «кислород», чтобы
Прознавшие о случившемся войска тоже ударились в панику и если бы не подконтрольные мне творения, всё мгновенно бы рухнуло, так как остальные высшие были не в том состоянии, чтобы выполнять приказы.
Впрочем, я понял всю бессмысленность своих действий ровно в тот момент, когда Чума перекинулась и на возвышенных. И, надо же какое совпадение, я тоже был одним из них.
В тот день, когда я проверил своё тело и нашел в нём странную, чуждую ци, я понял, что это начало конца.
Если потеря высших была тяжелым ударом, но мы смогли его пережить, то заболевание возвышенных выкинуло всякий контроль над ситуацией в окно.
Глава 21
«Пир во время чумы». — какое ёмкое и в то же время короткое выражение, прекрасно описывающее, что происходит с людьми, когда смерть ласково похлопывает тебя по плечу, а шансов на выживание совершенно нет.
Ещё будучи на Земле, я обожал смотреть видео, где упорные товарищи с помощью карт, домино или подобных вещей строили огромные башни и пирамиды, столь хрупкие, что даже легкого толчка было достаточно, чтобы они рухнули.
Это сочетание хрупкости и в то же время эфемерного величия сильно меня привлекали. И как всегда в конце подобных видео было запланировано торжественное обрушение этих «башен из слоновой кости».
Теперь же, стоя на вершине самой высокой постройки Нового Кесона, я мог наблюдать за крушением своей собственной «карточной постройки».
Новый Кесон пылал, хоть, казалось бы, он был практически полностью построен с помощью камня и земли. Но жадные практики за считанные месяцы сумели наполнить его огромным количеством тканей, одежды, деревянной мебели и прочих легко воспламеняющихся материалов. Получив в своё распоряжение целую страну, они были подобны сорокам, тянущим в своё гнездо всё, что только блестит.
Но бушующее над городом пламя с вязким, черным дымом было не единственной проблемой.
Всюду, куда хватало глаз то и дело вспыхивали стычки между практиками разной силы. В них не было смысла и цели, просто совершенствующиеся выплёскивали прорывающиеся эмоции единственным известным им способом. Им было плевать, что из-за их сражения вокруг гибнут немногие оставшиеся нормальные люди.
Я продолжал смотреть, как всё, что я с таким трудом строил, разваливается у меня прямо на глазах. Те, кто доверился мне, и прибыли в эту смертельную ловушку, умирали, убитые теми, кто должен был их защищать.
И могло показаться, что положение ещё поправимое. Всего лишь ухватись за нити Кошмара и приведи всех этих безумцев к подчинению, но было
Да, моё место избранного и верховного жреца Кошмара позволяло мне ослаблять и подавлять обычных жрецов и воинов, но далеко не полностью. Даже так они всё равно были бы в состоянии сражаться и жить. Понимая же, что они так и так умрут, практики просто бы не обратили внимания на столько слабую попытку их остановить.
Даже императрица и та поддалась общей панике, потерявшись где-то в общей схватке. Единственное, что я знал благодаря Кошмару, это то, что она была ещё жива.
— Ничего не скажешь, Светоносный? — едко спросил я, посмотрев на молчаливого ангела, что бесстрастно смотрел на погибающий город. — Обычно тебя не заткнёшь, а сейчас ты удивительно молчалив.
— И что же я должен сказать? — чопорно поднял бровь чернокрылый ангел.
— Не знаю, — я в самоуничижении помахал рукой. — Что такова природа человека, что, естественно, ты ожидал подобного исхода событий. Может быть добавишь, что во всём случившемся моя вина.
— А какой в этом смысл? — легонько улыбнулся Светоносный. — Ты и без меня прекрасно справляешься с ролью своего мучителя. Вы, люди, поразительно, компетентны в вопросе самоуничтожения. Интересовал ли тебя вопрос, как много миров, где человечество уничтожило само себя?
— Я подозреваю, что ответ мне может не понравиться? — с черным юмором уточнил я, на что ангел заливисто рассмеялся.
— Зависит от тебя, Призыватель. Но существует не так много столь распространённых рас, что так упорны в саморазрушении. Может, именно поэтому я никогда не мог относиться к вам с равнодушием. Слышали ли вы когда-нибудь выражение, что ненависть — это одна из высших проявлений лести?
— Ага, а теперь скажи, что смерть — это прямой путь к жизни…
— Воистину, устами младенца…
Больше не обращая внимания на ангела, я посмотрел на остальные свои творения и потерянно стоявшего в стороне Тошики. Все они собрались прямо здесь, в моей личной резиденции, возведённой точно по центру города. Само здание, хоть и было высоким, но не представляло собой ничего особенного. Оно было времянкой, призванной существовать, пока не будут построены все ключевые постройки города. Впрочем, я очень сомневался, что этот уродливый кусок камня что-то теперь сменит.
Я мысленно постарался подавить нарастающую депрессию и сконцентрировался на том, что всё ещё не потеряно.
Марионетки Безымянной продолжали оставаться верными Первому творению, поэтому сейчас они сконцентрировались на нижних этажах башни, убивая всякого, кто хотел вторгнуться внутрь.
Там же расположились и Рамод с жалкими остатками верных ему монахов. От бывших последователей благословенного пути я ожидал большей твердости, но они сломались так же легко, как и прочие практики.
Если добавить сюда ещё и моих творений, то на этом положительные активы и заканчивались.
Осознавшие, что они скоро умрут, совершенствующиеся набросились на склады с припасами. Вот только практиков было много, а еды было мало, зато техники отлично изничтожали всё на своём пути.