Художник
Шрифт:
"Энергию жрет!" - Не удержался от злого замечания Ироон и тут же шарахнулся в сторону, поскольку маленькая серая крыса рядом с ним внезапно вспыхнула столбом чистого изумрудного цвета без всякой формы. Два узких языка пламени, взметнувшись, сожгли прозрачные трубки и с силой впились в тело черного существа. Тот взревел и загорелся черным огнем с малиновыми выплесками. Кайрену от ощущения какого-то первобытно-животного страха захотелось забиться в угол и стать невидимым, но он титаническим усилием воли заставил себя остаться на месте и смотреть на все убыстряющийся танец двух огней, обнимающих
– Ты все равно проиграл, последний Хранитель Земли!
– раздался рокот из нутра черной тучи.
– Ты уничтожишь меня, но даймонов тебе не убить! Ты - один. И ты - создание этого мира. С порождениями Хаоса тебе не справиться все равно!
– Ничего.
– Ответил холодный и молодой звенящий голос.
– Я попытаюсь.
На мгновение Кайрену показалось, что в глубине изумрудного пламени, направляя его огонь, плавно движется красивый юноша в зеленых одеждах и развевающимися за спиной зелеными волосами. Но едва крыс хлопнул веками, видение исчезло.
"Отец, отец! Боги, помогите ему!" - как заклинание, повторял про себя Ироон, замечая, как из нутра разноцветного костра выплескивались на пол маленькие капли крови. В какой-то момент черное пламя ярко вспыхнуло багровым отсветом и резануло зеленое поперек. Маленький крыс Кайрен заметался в ужасе по залу, не зная, чем помочь, и неожиданно перелетел через незамеченную ими трубку, тянувшуюся по полу к основанию черного огня. И тогда, с отчаянным писком, крыс вцепился зубами и рванул неизвестный ему прочный материал. Трубка, выпустив в воздух сияющий сгусток, лопнула и рассыпалась тоненькими лепесточками, тающими на глазах. Встряхнув распушившуюся шубу, Кайрен подбежал к Соолеру, отгрызая трубки и браслеты на его руках, а затем прыгнул на камень, где лежала девушка. Пригибаясь, если огненный хлыст пролетал слишком близко от него и, невзирая на пробирающий до кончика хвоста страх, отважный крыс грыз и грыз трубки, останавливая приток энергии к даяку.
Дышать и двигаться вдруг стало легче, и Кайрен поднял мордочку вверх. Черное существо с рассеченной грудной клеткой и вырванным из нее сердцем валялось на полу, а над ним стоял совершенно невредимый Эрайен, равнодушно взирающий на кровавую лужу. В его пустых изумрудных глазах до сих пор ярились отсветы огня.
– Отец!
– Заорал Ироон, оборачиваясь и подбегая к Эрайену.
– Отец! Мы победили!
И этот взрослый мужчина, на миг почувствовав себя ребенком, обнял застывшего ректора. Тот отшатнулся и сморгнул, узнавая Кайрена. Глаза снова стали серыми, а на лице заиграла смущенная улыбка.
– Извини, мальчик. Не хотел тебя пугать, но по-другому эту тварь не убьешь. Надо провести обряд и предать его сердце земле.
– А тело?
Эрайен повел рукой, и черное тело даяка вспыхнуло бездымным пламенем, сгорев практически в одно мгновение. А потом он подошел к юноше с ножом в сердце.
– Ироон, держи ему плечи. Крепко. Сейчас он начнет приходить в себя!
Кайрен придавил парню плечи, а Эрайен, убрав остатки трубок и отстегнув браслеты с запястий, правой рукой взялся за костяную ручку ножа, а левую положил на солнечное сплетение. И тотчас из-под его руки по телу разошлось зеленое сияние. Парень закрыл
– Крепко держи! Сейчас начнется!
И Эрайен потянул на себя нож. Ноги парня согнулись в коленях, и он попытался перевернуться набок, но Кайрен крепко фиксировал его плечи. Нож медленно выходил из глубокой раны. Сначала, кроме конвульсивных подергиваний, ничего не происходило, а затем из раны выплеснулась черная кровь. И тогда Эрайен резко выдернул нож до конца. Кровь струйкой стекла по белой коже на гранит, а оттуда - на пол. Ректор движением ноги откинул сердце Шерга подальше.
– Оно еще не умерло, Ироон.
– Объяснил он сыну.
– И вполне может возродить его тело!
Тем временем кровь из раны становилась светлее. Ректор положил правую руку на сердце парня, и яркий свет словно окутал коконом истощенное тело. Через некоторое время свет стал ослабевать, пока не исчез совсем. Отверстие, оставленное кинжалом, затянулось.
– Ну, с этим всё. Сейчас отлежится, да встанет. Давай теперь займемся девочкой.
Кайрен, обходя вокруг каменного стола, протянул руку и хотел взять нож, лежащий на краю.
– Стой!
– Крикнул Эрайен.
– Нельзя! Не трогай! В нем - черная магия!
И когда Ироон в ужасе отдернул руку, ректор улыбнулся:
– Я бы не пережил, если бы в твое тело вселился Шерг.
– А он мог?
Ректор спокойно взял костяной нож и, подойдя к сердцу даяка, с силой воткнул в него это страшное магическое орудие. И словно вздох, полный муки, пронесся под сводами зала.
– Держи девушку.
Кайрен положил свои руки ей на плечи. И все повторилось снова. Только теперь ректор, не откладывая, взял второе орудие отъема энергии и снова вонзил в черное сердце. И оно, немного покрутившись, усохло, словно старый осенний лист . Ректор сунул руку себе за пазуху, доставая оттуда шелковый мешочек, и убрал в него останки и ножи.
– Закончим здесь - закопаем.
Почистив и закрыв раны девушки, ректор и Кайрен подошли к все также сидящему на стуле Соолеру. Он уже не плакал, а просто сидел, откинувшись на спинку.
– Что это с ним?
– Обморок, полагаю.
– И Эрайен от всей души залепил ему пощечину.
Голова Соолера дернулась, и он открыл глаза.
– Вставай, нечего притворяться больным.
– Жестко проговорил ректор.
– И рассказывать сказки о том, что не у кого было просить помощь, мне тоже не надо. Чего они тебе наобещали? Долину Лайконика или, может, долину Рысей? Ведь ты обрадовался их приезду! И даже заставил свою дочь спать с этим Шергом. Не так ли?
Кайрен брезгливо посмотрел на Главу Жаб.
– Сначала ты предал доверие детей, потом подданных, а потом - торгующих с тобой гномов. А дальше что? Получил ты долину? Нет, парень. Ты получил должность аккумулятора энергии при Шерге. А когда понял, что тебя надули, ничего уже сделать не смог. Спасибо, хоть младшего сына в Вожероне оставил.
– Да, я виноват.
– Пробурчал Соолер.
– Но так сложились обстоятельства! Мне досталась самая бедная долина! Мой отец не знал, чем кормить детей, пока однажды к нам не приплыл Хавор. Мои сестры, наконец, смогли надеть красивые наряды и покушать досыта!