Художник
Шрифт:
Ганик с Таринкой и, не сводящим с нее глаз, Вааредом устроились на отведенном для них месте и тоже начали готовиться к выступлению. Ганик что-то наигрывал на гитаре, Таринка перед зеркалом красила глаза и губы, а Вааред молча любовался ей.
– Тебя еще не потеряли твои родственники? Может, сходишь, покажешься?
– Поинтересовался у парня Ганик.
– Вот споете, тогда и сходим.
– Ответил он.
– Вместе.
Подошедший распорядитель праздничного концерта приблизился к ромаалу и, записав имена, присвоил им шестнадцатый номер.
– Желающих выступать - много.
– Объяснил он.
– Поэтому поете только
– Нет!
– Девушка засмеялась.
– Нам ведь все равно уже заплатили... Так какая разница, когда выступать? Закончим и пойдем развлекаться! Да, милый? Мы покатаемся на колесе?
– Все, что хочешь, дорогая!
– С жаром ответил влюбленный Вааред.
Усмехающийся в усы мужчина покрутил круглой лысой головой и пошел дальше.
Где-то далеко раздался многоголосый рев.
– Регата закончилась!
– Пояснил Вааред.
– Сейчас начнут собираться зрители.
– Интересно, наши мальчишки смогут прийти?
– Задумчиво спросила Таринка.
– Мне так понравилась Иржикова роза...
– Дорогая, а давай я что-нибудь для тебя наколдую?
– ревниво предложил Вааред.
– Ты?
– девушка скептически посмотрела на парня.
– А сумеешь? Ну попробуй...
– Чего ты хочешь?
– Радугу надо мной!
– засмеялась Таринка.
– Сейчас...
– Белый маг напрягся и пошевелил руками. Над девушкой сгустилась небольшая тучка. Потом она как-то внезапно потемнела и из нее пошел дождь, намочивший сценический костюм из розового шелка и блестящие распущенные волосы.
Таринка охнула и выскочила из-под тучи. Та подумала и поплыла за ней, снова утвердившись над головой.
– Ты чего натворил, дуралей! Нам скоро выступать, а ты намочил мое лучшее платье!
Вааред вскочил, подпрыгнул и помахал руками, пытаясь прогнать тучу в сторону. Но она, сильно обидевшись, треснула его по руке грозовым разрядом.
– Ах ты, пакость эдакая!
– Маг положил в рот обожженный палец.
– Ну я тебя сейчас!
Он снова натужился, но туча заворчала и приготовилась дорого продать свою жизнь, полыхая изнутри яркими молниями. Таринка молча присела на землю, закрыв голову руками. Мальчишки опасно раскачивались на ветках, сгибаясь от неистребимого хохота.
– Привет!
– раздался теплый и немного хриплый юношеский голос.
– А что у вас тут происходит? Репетируете?
Рядом с Гаником стоял Иржи, с улыбкой рассматривая Таринку, сидящую посередине глубокой лужи.
– Слава Богам, Иржи! У нас тут Вааред отличился. Видишь, испортил лучшее платье! Как теперь выступать?! А мы уже деньги взяли!
– Так это что, убрать?
– А ты можешь?
Иржи пожал плечами, и туча исчезла. Лужа высохла, А Таринка снова выглядела прелестно. Мальчишки разочарованно засвистели.
– Иржи!
– она восторженно обняла парнишку.
– Спасибо, солнышко! Ты спас наш номер! Вааред!
– строго сказала она понурившемуся ухажеру.
– Больше не смей колдовать. И вообще, тебе надо вернуться в Академию!
– Ты меня уже гонишь?
– Хмуро спросил он.
– Нет, мой хороший. Но недоучкой жить плохо! Как ты будешь зарабатывать деньги для нас с тобой?
Голубое солнце уже благополучно перевалило черту зенита и медленно спускалось к горизонту, унося за собой пронзительно-яркий свет и чрезмерную жару, кое-как разгоняемую прохладным
На сцену, раздаривая улыбки, вышел круглощекий распорядитель, он же - конферансье.
– Дорогие гости нашего праздника! Позвольте нам, вашим любимым артистам, порадовать сегодня всех своим замечательным искусством! Встречайте! Хор гномов Северного Склона исполнит ораторию в честь Змея-Прародителя!
Маленькие гномики деловито зашаркали ножками, выстраиваясь в рядок. Те, кто должен стоять сзади, вынесли с собой табуреточки. Когда, наконец, они умостились на них и застыли, сурово выставив длинные бороды вперед, капельмейстер махнул палочкой и гномы запели.
– О-о-о... Это было давно-о-о... Дат нам знать не дано-о-о... Но увидел окно-о-о... Змей в пещере своей-эй-эй... И он взалкал весте-е-ей... о том мире большо-о-ом, где сейчас мы живе-о-м...
Через пару минут из задних рядов оттащили несколько задремавших и уютно устроившихся на земле человек, ибо кому захочется отвечать за чужой, случайно потоптанный и ненароком измазанный, костюм...
Несколько модно одетых дамочек, деликатно позевав в платочки, образовали кружок и начали обсуждать наряды, надетые девушками из правящего Дома. Мальчишки на деревьях смачно хрупали яблоками, соревнуясь в бросании огрызков на дальность. В задних рядах кто-то с чувством выругался. Кераано дремал. Эрнаандо рассказывал анекдоты, отчего сидящая рядом молодежь давилась смехом в самых трогательных моментах оратории. Наконец, грянуло крещендо. Змей к этому времени обрел вторую ипостась, и к нему потянулись пришлые магические существа.
На сцену шмякнулась пролетавшая мимо чайка, со страху обгадившая сценический задник, изображавший Северный склон. И теперь его скалы блестели оплывающими белыми лавинами, а дирижер левой рукой пытался прочистить залепленный правый глаз. С деревьев мелкой трухой посыпались иголки. Пацаны же, зажмурившись и крепко вцепившись в полуголые ветви, стойко пересидели инфразвуковую атаку. Кераано проснулся, а стоящий народ нагнулся, пропуская над головами расходящуюся в стороны волну.
Аплодировали хору от всей души. Даже кричали браво, когда он в полном составе, наконец, покинул сцену.
Далее выступали фокусники, за ними акробаты, выполнявшие без страховки сложные трюки. Но в их команде был опытный маг, поэтому за них особо не переживали.
Когда пришла пора выходить на сцену Ганику и Таринке, Вааред начал ломать пальцы и просить, чтобы его посадили где-нибудь рядом, клятвенно заверяя, что никому не будет мешать, а тем более, колдовать.
Иржи усмехнулся и, надев на него силовой колпак, повел с собой. Там, в просценке, совсем рядом с выступавшими, для них поставили два стула. Вааред сел, готовясь слушать, а Иржи остался стоять, наблюдая за выражением лица девушки.