Художники

Лебедь Ольга

– Недавно! – округлила я глаза. – Совсем недавно.

– Еще одного придурка?

– Что ж вы выражаетесь? – посетовала я. Меня опять обругали.

– Работать! – гаркнул Грег и ушел куда-то не туда, не к нашей аудитории. А, «работать» у него значило пахать, пока он где-то проветривается.

Я нагнулась к незнакомцу.

– Ты как?

– Во что ты меня впутала? – он немного дрожал, но дышал уже. Я закусила губу.

– Ну, ты творец.

– Какой творец?

– Миры создаешь.

Теперь. На время.

– Сама выпутывайся, – он выпрямился, отер губы. – Так где я?

– В Доме творцов.

– Что это?

– Создатели миров. Мы вас пишем.

Он посмотрел на меня как на сумасшедшую. Снова.

– Мне все равно, что ты там щебечешь. Но чтобы к вечеру я был обратно. У себя. Тьфу, верни, как все было! Если это ты затащила меня.

– Я никого не затаскивала, – промямлила я.

– Мне надо быть там к вечеру, – сказал он тише и сжал кольцо на шее в ладони.

Глава 3

Мне приснилось, что мои ноги жрет черная крыса.

Когда я открыла глаза, увидела, что парень спит сидя, прислонившись затылком к старому громоздкому комоду. Я подскочила к нему и начала трясти. Его голова с открытым ртом заметалась как одуванчик.

– Ай! – этим кончилось небольшое противостояние. Он, очнувшийся, потирал макушку.

– Зараза.

Это слово я уже перевела про себя литературно.

– Ты как сюда попал? Вспомнил что-нибудь? Это было бум, или портал – и вот ты здесь?

– Отвянь от меня, сумасшедшая.

– Ну же, скажи!

– Отвянь, я сказал!

Меня, если честно, удивило, что он не удивлялся метро. Директор, видимо, внял мои просьбам, быстро, поэтому в Москве мы оказались прям в толчее прохожих. Персонаж на это реагировал как собака на телевизор. Такое ощущение, что у них таких переходов пруд пруди. А я в своем мире ничего такого не придумывала.

Впрочем, я и сама о придуманном мире не очень-то много знала.

К нам заглянула мама.

– Уже проснулись? – она улыбнулась так, что ни один человек не заметил бы подвох. Я вышла вместе с ней в коридор, и добродушное выражение с ее лица сразу исчезло.

– Так, чтобы никакого шуму, пока мы с твоим папой дома. Ты заходила в аптеку?

– Он вроде не болеет.

Мама протянула мне презервативы.

– Мам! – у меня вылезли на лоб глаза.

– Чтоб ты мне в подоле принесла? Щас, будешь сама его воспитывать.

– Да мы ничего такого!

– Уж мне не говори, чем там молодежь не интересуется, – сдвинула брови она. – Если будет приставать, надевай. А папа с ним потом разберется.

Я зашла в комнату немного потерянная, отчего забыла вовремя спрятать пачку.

– Презеры что ли? – я мгновенно отвела руку за спину. – Думала

она, что я тебя в первую же ночь укушу?

Он не выглядел обескураженным. Только хмурым, наверное потому, что башка у него до сих пор ныла.

– Ты бы этого не сделал, – убежденно сказала я, но положила пачку на видное место. Кстати… он знает о предохранении? Это я в своем мире не продумывала.

– Еще посмотрим, – он мрачно воззрился на меня. – Хватит вести себя как зазнайка. Ты не знаешь, что я сделаю в следующую минуту.

– Но я тебя знаю, – я уселась напротив него, он неохотно сел прямо и скрестил руки. Я вытянула губы. Так… – У тебя не было родителей.

Он скептически поднял брови.

– Отец умер в тридцатилетней войне, а мама не дожила до твоего восьмилетия.

Он неприятно нахмурился.

– У тебя не было сестер и братьев. Еще ты любишь суши. Учился на боцмана, но в первый же месяц был схвачен разбойниками и провел у них несколько лет. Потом год скрывался от полиции. Ну, – торжественно улыбнулась я, – что из этого правильно?

– Про родителей.

Я заткнулась.

Он встал, обошел меня и начал ходить по комнате. Кажется, подходил к окну, осматривался. Я повернулась, когда он, морща нос, смотрел на кучу старых флаконов и лаков, которые у меня с мамой просто руки не доходят выбросить.

– Я хочу извиниться.

– За что?

– Ну, то что я так резко. Информацию надо выдавать дозированно.

Он, сморщившись, потрогал на шее кулон.

– Ну, вот я знаю, откуда кулон. Королевский.

– Ты говорила, царя.

– А разницы нет. Его надо притащить в башню Святых Отцов до конца седьмого месяца, полуночи.

Парень напрягся.

– Для чего?

– Это я еще не придумала.

Он вдруг резко оказался рядом и зажал мне ладонью рот. Его взгляд метал молнии.

Было больно.

– Что там будет? Говори!

– Ме маю! – промычала я. Он сдавил сильнее.

– Говори!

Я пискнула. За дверью послышался шум. Заглянул отец, но в этот момент я уже дышала безразмерной футболкой, в которую одели персонажа перед тем, как он лег спать. Парень с силой прижимал мою голову к груди, не давая вздохнуть.

– Что тут у вас происходит? – понизил голос отец. Но к своему ужасу я приметила, что он не так уж и зол.

– Мы вспомнили разногласия, – сказал парень. – Уже улаживаем.

Я слышала, как папа еще стоял, сопел, а потом закрыл дверь, ничего не сказав.

Я насилу вырвалась. Теперь была ужас растрепанной.

– Говори, что там будет, – тихим скрежещущим голосом прошептал он. – Возомнила себя творцом? Так отвечай.

– Я не знаю. Не придумала.

– Придумывай!

– Кого-то убьют!