Хулиганка для маньяка

Дюжева Маргарита

– Эмм? – переспрашивает, склоняясь еще ближе.

Я нервно сглатываю, теперь залипнув на пульсирующей венке, спускающейся к ключице. Силой воли заставляю себя оторваться от этого зрелища и смотрю ему в глаза. Сердитые такие глаза, чуть ли не молнии в них скачут.

– Простите, я прослушала, – мотаю головой, чтобы отогнать наваждение. Не хватало еще на своего нового босса запасть. Я сюда вообще-то работать пришла, а не шашни крутить.

Только он, похоже, думает как раз иначе.

–

Я спрашиваю, что делала невеста моего брата в компании этих обалдуев?

– Как что? – окончательно прихожу в себя, после кратковременного помутнения, – налаживала контакты с коллективом.

– Серьезно? – он смотрит ну очень подозрительно. Эдакий маньяк-следопыт, уверенный, что схватил преступника с поличным, – по-моему они готовы были есть с ваших рук.

Я чуть не ляпнула «ревнуешь что ли?», но вовремя прикусила язык. Все-таки невеста брата, умница, красавица, скромница. И если я его сейчас начну откровенно подъябывать, это будет выглядеть как-то не очень.

Поэтому скромно опускаю взгляд и жму плечиками:

– Я просто заглянула к ним, чтобы познакомиться, а они были так добры, что предложили чаю. Мне стало неловко отказываться. Хорошие они у вас.

И не зачем на меня так сурово смотреть. Я не виновата, что легко нахожу общий язык с людьми и люблю хорошие компании.

– Хорошие, – проворчал Крапивин, не спеша уходить от моего стола.

Я чувствую его легкий, совершенно ненавязчивый одеколон и испытываю странное желание вдохнуть поглубже.

– Да. Я по всем кабинетам прошлась. Сотрудники у вас замечательные, и я очень надеюсь, что мы с ними сработаемся.

Конечно сработаемся. Куда они от меня денутся. Разве что Анечка с Танечкой бастовать будут, но и на них управу найду.

Андрей продолжает стоять надо мной, и у меня снова сбивается сердцебиение. Один раз, колюче сжалось, а потом растеклось горячей патокой.

– А вы меня зачем вызывали? – напоминаю о том, как бесцеремонно он забрал меня от стола, – дело какое-то нашлось?

– Нашлось, – он все-таки отстраняется, потом кивком показывает, чтобы шла за ним.

Я хватаю ежедневник, красивую ручку и бегу следом. Моя неугомонная натура требует действий, и я готова вспахивать целину.

Крапивин плюхается на свое кресло и, взяв в руки карандаш, крутится из стороны в сторону, задумчиво меня рассматривая.

Кажется, он в чем-то меня подозревает.

– Андрей Валентинович, – зову его с натянутой улыбкой, – давайте работать?

Он еще раз проходит по мне оценивающим взглядом и, наконец, переходит к делу. Диктует мне такой список поручений, что не умещается и на двух листах. И все срочно. И все надо сделать сегодня. Вот прям щас.

Я подозреваю, что это либо проверка моих способностей, выносливости и стрессоустойчивости,

либо способ засадить меня за работу так, чтобы не было времени гонять чаи с программистами.

Меня это немного раздражает. Вернее, не это, а не способность прояснить ситуацию так, чтобы не подставить Матвейку. Надо плотнее заняться своим образом невесты, чтобы не попадать вот в такие ситуации.

– Все понятно? – спрашивает Крапивин, после того как навешал на меня обязанности целого отдела.

Если думает, что сможет испугать – то глубоко ошибается.

– Конечно. Может, вам кофе заварить?

– Я пью черный без сахара.

– Будет сделано.

А дальше мне приходится напрячься. Под вечер я чувствую себя вымотанной до предела, но успеваю сделать все, что сказал Андрей. И когда отчитываюсь перед тем как уйти домой, чувствую приступ заслуженной гордости, особенно когда замечаю как он одобрительно хмыкает и смотрит на меня если уж не с интересом, то с уважением точно.

Я справилась. Достойно выдержала первый день. И я очень рада.

Единственный минус во всем этом – это новые туфли. Я стерла ноги по самую задницу, и кажется, что на них не осталось ни одного живого места. Но я продолжаю улыбаться. Попрощавшись, легкой походкой выскакиваю из кабинета, и только когда за мной захлопывается дверь, со стоном приваливаюсь к стене.

Дура, я дура. Разве можно на новых шпильках так сразу впрягаться? Бедные мои ноженьки.

Кое-как дохромав до первого этажа, я не выдерживаю и стягиваю туфли с ног. От облегчения аж слезы на глаза наворачиваются.

Хорошо-то как.

А потом оборачиваюсь и вижу Крапивина, который идет следом за мной. Черт.

Вскинув брови, он смотрит на меня, на туфли в моих руках, на мои босые ноги, со стертыми красными, как помидорки пальцами:

– Это что такое?

Я тяжко вздыхаю:

– Производственная травма, – и видя, как он хмурится, поспешно добавляю, – ногу натерла. То есть ноги. Обе. Напрочь. До костей.

Все, меня не остановить

– Просто в хлам.

– Что помешало надеть нормальную обувь, а не вот это вот? – кивает на шпильки.

– Недостаток ума и желание вам понравится, – признаюсь, как есть, и развожу руками, – обещаю, завтра буду в кроссовках.

– Идемте, – снова кивком зовет за собой.

Мы выходим на улицу, и я покорно тащусь за ним к серой, блестящей машине.

Глава 5

Андрейка

Мне кто-нибудь может объяснить, что я творю? Где в моих действиях здравое звено, или хотя бы намек на него. Ну или отблеск какой-нибудь. Что угодно. Потому что я вот ни черта понять не могу.