Вперед в прошлое 9

Понедельник, 08. 11. 1993

— Подъем, квартира, понедельник, — застилая постель, декламировал Боря переделку известного стихотворения, которую вчера сочинила Гаечка. — Над морем теплится рассвет. Три месяца до дней весенних — на отдых мне надежды нет.

Вторая четверть, новый виток спирали. Куча дел… ума ни приложу, как их совмещать с учебой.

Наташка встала первой и вместо утреннего душа метнулась в кухню смотреть, как там поживает

Лаки, спавший в коробке из-под старых сапог.

Мама прихорашивалась перед зеркалом. Виноград собрали, теперь она работала винообработчиком в цеху и больше не жаловалась на нагрузку. Мало того, она помолодела, похорошела, и на работу не ходила — летала, потому что там был источник ее вдохновения, мужчина на черной «Волге».

— Что-то щен глаза не открывает, — прокричала сестра из кухни. — Может, больной?

— Так рано еще, — откликнулся я. — Надо, чтобы дней десять прошло, а ему только неделя.

— И ходить рано? — уточнил Боря.

— Вот баран. Как же он пойдет с закрытыми глазами? — не удержалась от колкости сестра.

— Неудачный помет, зимний, — сказала мама, подводя губы, и обратилась ко мне, кладя помаду в сумочку. — Я сегодня поговорю с девочками насчет акций. Какую цену предлагать?

Вот и завертелось.

— Как договаривались — тринадцать. На тысячу больше, чем хочет директор, а две сверху — твои, за работу. Кстати, видела, что акции «МММ» в воскресенье были еще по 9300? Сегодня, наверное, подорожают.

— Я три штуки еще купила, — сказала мама, а я не стал уточнять, откуда у нее деньги: может, любовник дал, может, заняла.

— Молодец, — похвалил ее я. — Бабушка ни в какую не хочет, уверена, что обманут. С дедом говорил, тот тоже уперся.

— Ты вспомни, как сам упирался. — Мама накинула плащ и направилась к выходу.

— Удачи! — сказал я вдогонку.

На кухне уже ждал чай и гора сырников — поди прокорми такую ораву, мы с Борей едим, как взрослые, если не больше — юным организмам нужен строительный материал.

В ожидании, когда освободится душ, я листал тетрадь доходов-расходов, куда дисциплинированно все записывал, убирая один ноль в суммах — на случай, чтобы мама не упала в обморок, увидев суммы.

В пятницу я продал десять пачек кофе валютчику, в субботу — двадцать пачек в курортном городе, в воскресенье — двадцать три в областном центре. На руки получил 689 000, купил 60 акций «МММ», итого у меня их сейчас 129 штук, это один миллион двести рублей! Тысяча долларов.

Аж дыхание сперло и кусок встал поперек горла. Вот это обороты! Ели кто узнает, какими суммами я ворочаю, нам конец. Потому Памфилова в поле я выпускать не стал — что знают двое, могут узнать все, тем более Ден не умеет держать язык за зубами. Все думают, что я торгую по мелочи, там зернышко, сям зернышко — вот пусть так считают как можно дольше.

Но бесконечно долго доходы скрывать не получится, потому пора задуматься о безопасности. В идеале

бы создать собственное частное охранное предприятие. Но опять же — нужен взрослый, который будет руководить. Подконтрольный мне Каналья в делах по самые уши, дед в Москве, а больше я никому не доверяю.

На руках у меня осталось 130 000 — на десять акций винзавода. Десять акций — десять соток земли. Скорее всего, работники захотят продать одну, две, четыре. Ну, шесть акций.

Однако помня, как меня завалило хурмой, я оставил денег с запасом.

Доллары, подаренные Гоги, я отправил в пятницу в Москву, заказал деду, который понемногу расхаживался, два пака кофе — больше не надо, рынок перенасытился, и неделю можно пропустить. Плюс сорок, что принесет мастерская, плюс пятьдесят — моя доля с фруктов, и на запчасти хватит.

Каналья по моему совету взял четверых парней, они работали парами два через два и получали зарплату как стажеры. Когда будет ясно, кто самый толковый, можно подумать и о расширении. Как раз к тому времени свободные деньги появятся и дед окончательно поправится, возможно, и машину купит — дело быстрее пойдет. Ориентировочно это январь.

В январе же надо будет сливать акции «МММ», и, если все пойдет, по плану, я получу не миллион, а три, а может, больше. Живот свело спазмом, пальцы сами сжались. А если нет…

Взрослый я не был игроком, все, чего он-я добился — результат кропотливого труда, и, если бы не послезнание, я ни за что не влез бы в авантюру с «МММ». Даже с памятью взрослого было так стремно играть в эту лотерею, что руки холодели, и роем жалящих ос налетали «если» и «вдруг». Например, а что, если в этой ветке реальности Мавроди не дадут развернуться?..

Но дело сделано, снасти заброшены, остается сидеть и ждать поклевки.

Я так замечтался, что чуть все сырники не сожрал, спохватился, только когда пришел Боря, зашел в душ после него. А мысли все не покидали. Интересно, что что сегодня с ценой акций «МММ»? На сколько они подорожали и сколько денег я сотворил из воздуха? Узнать это я смогу только после школы.

— А Лаки не оголодает, пока мы в школе? — спросил Борис из кухни.

— Скорее проголодается, но ничего с ним не случится за такое время, — утешила его Наташка. — Он без еды несколько суток провел и выжил. А тут только пять часов потерпеть.

Одевшись, я побежал к шелковице, поглядывая на белые тучи, нависшие над горами. Все-таки память не подвела, никакой бури на каникулах не было. Будет со дня на день. Я хорошо это запомнил, потому что мне так не нравилось ходить в школу, что дополнительная неделя выходных была за счастье. Тогда, помнится, я взял в библиотеке Стругацких, «Отель…», «Пикник…» и «Трудно быть богом» и провел несколько дней в выдуманных мирах, а не среди гопоты, которая на меня охотилась.

Подумать только! В этой реальности мы с Чумой дружим! А Барик сам от меня шарахается.