Хулиганка и бунтарь
Шрифт:
— Хордин, чё пришёл? Чё принёс?
— Твой любимый виноград.
Девушка по-ревизорски заглянула в пакет.
— Да? А почему он красный?
— Потому что он покраснел при виде твоей красоты.
— Вообще-то я люблю зелёный, — укоряюще сказала Настя.
— Извини, я забыл.
— Записывать надо.
—
Та устремила на сестру гневный взор.
— Что у неё? — не понял Андрей. — Я только про КМС[38] знаю.
— ПМС — «пристрелите меня, сволочи». Это когда и мир не мил, и рожа в зеркале совсем не радует.
— Когда у тебя будет ПМС, обращайся — я без проблем организую твой расстрел, — пообещала Настя.
— «Я в страхе и трепете».[39] — Ася притворно схватилась за сердце. — Только у меня ПМС не бывает, чего и вам желаю.
— Ты, кажется, на пары опаздывала, — злобно напомнила Настя.
— И что? Я на них всегда опаздываю. — Ася неторопливо провела помадой по губам.
Настя с трудом переносила сестру и не могла дождаться, пока та уйдёт.
— Как можно так долго возиться?
— В отличие от некоторых, я стараюсь быть красивой, потому что именно красивые женщины правят этим миром.
— Красивые женщины правят не миром, а бессовестными глупцами, которых слишком много развелось среди тех, кто правит этим миром, — опротестовала Настя.
— Если тебе так удобно, оправдывай свою лень и дальше, — улыбнулась Ася. — Пока-пока. «Да не хулится ваше доброе»[40]…
Едва за Асей закрылась дверь, Настя молча включила телевизор и принялась за маникюр. Андрей конфузился в углу.
Наконец он осторожно сел рядом с Настей на диван, а пять мучительных минут спустя поймал момент, чтобы опасливо положить ей руку на бедро.
— Да, Андрей, я поняла.
«Ну наконец-то! — с восторгом подумал он. — Она решилась! Милая моя, пленительная…»
И тут Андрей с удивлением обнаружил свою руку перемещённой с Настиного бедра на стол — девушка начала деловито подпиливать ему ногти.
— Настя, что ты делаешь?!
— Здрасьте. Ты же сам просил маникюр тебе сделать. Руку ещё положил. Щас отполирую тебе их, накрашу…
— Нет!
— …бесцветным лаком.
— Не надо, не стОит, — пробормотал Андрей, убрав подальше повлажневшую ладонь.
«И не стоит уже тоже».
[34] Дни до тебя были
Леденяще холодными и пустыми (англ.)
[35]
[36] Новый Завет, Святое благовествование от Матфея, глава 5, стих 42.
[37] «Свод гражданского права» (лат.)
[38] Кандидат в мастера спорта.
[39] Новый Завет, Послание к Евреям святого Апостола Павла, глава 12, стих 21.
[40] Новый Завет, Послание к Римлянам святого Апостола Павла, глава 14, стих 16.
– 2-
В следующий раз Хордин появился у сестёр только на Пасху.
— Привет, Андрей, — сказала Ася и, прикрыв глаза, шутливо пропела: — Привет, Андрей. Ну где ты был? Ну а-обними меня скоре-ей![41]
Андрей вошёл в своё обычное конфузливое состояние, чем рассмешил Асю.
— Христос воскрес, — возвестила она.
— Воистину воскрес, — согласился Хордин.
Как настоящий дизайнер Ася занималась оформлением яиц — рисовала на них фломастерами купола.
— Обожаю красить яйца. Красиво получается?
— Неплохо.
— Хочешь одно?
— Воздержусь, — предусмотрительно сказал Андрей. — А где Настюша?
— Спит ещё.
— Уже встала. — В кухню вошла заспанная Настя, которая, как никогда, олицетворяла собой немой укор по отношению к человечеству.
— Привет, Настюш.
— Привет.
Изъяв из кастрюли очередную жертву наскорлупного искусства, Ася радостно воскликнула:
— Христос воскрес!
— Ну так ему и надо, — проворчала Настя.
— «Кто будет хулить Духа Святого, тому не будет прощения вовек, но подлежит он вечному осуждению!»[42]
Нерелигиозная Настя сонно зевнула и, отщипнув кусок кулича, двинулась в комнату.
— Всё. I gotta go.[43]
— Ты куда? — спросила сестра.
— На урок собираться.
— Сегодня же нельзя работать!
— Можно, если хочешь жить.
Когда Настя ушла, Хордин решился на разговор — с Асей он всегда был более откровенен.
— Асют, это ужасно.
— Что именно?
— Мне двадцать лет. Почти двадцать один. И я… девственник.