i 0a3a4f30eeb528b3

Admin

И вот теперь обе девочки уже перешагнули шестилетний период жизни, а их братья отметили свое пятилетие. Когда дочерям исполнилось четыре года, они, а немного позже - и мальчики - переселились на большую часть года жить в расположение одного из периферийных военных городков, в тот самый полк, которым командовал капитан Орлов. Здесь они начали постигать нелёгкую науку настоящей элиты российского общества, элиты, способной выживать и действовать в поистине адских условиях и прошедшую с малых лет труднейшую и жесточайшую подготовку.

Виктория Станиславовна вспомнила, как

её обе дочери в пять лет с гордостью примерили форму спецназа России, как они были торжественно приняты в ряды молодёжного объединения, существовавшего в Российской армии ещё до эпохи борьбы с ВОЦ и призванного давать сыновьям и дочерям элиты ту самую подготовку, которая позволяла впоследствии решать любые задачи в нечеловеческих условиях. Через год девочки получили звания вице-сержантов и стали свидетелями приёма в ряды организации своих братьев. Пребывание почти круглосуточно среди армейцев не делало их солдафонами, чуждыми высот искусства и науки. Девочки и мальчики отлично учились, тренировались в десятке секций спортивного общества "Сокол", играли на пяти музыкальных инструментах - от рояля до свирели, рисовали и лепили, общались со множеством сверстников в свободное от обучения и тренировок время.

Андриан Николаевич быстро определил, да и сама Виктория Станиславовна это отлично видела, что одна из дочерей уже не мыслит иной будущей своей жизни, кроме армейской, а другая становится стопроцентно успешным кандидатом в научные работники. Среди сыновей быстро выделились технарь и гуманитарий, а третий сын отдал также предпочтение армии. Едва были пройдены необходимые внешние тесты и проверки, подтвердившие фундаментальность направленности, программы воспитания и обучения были скорректированы. Несмотря на изменения, все пятеро остались жить в военном городке, благо инфраструктура и обеспеченность позволяли без проблем ездить куда угодно и когда угодно.

– Володя, уберите, пожалуйста, президентский флаг с капота. Мы едем к себе домой,- тихо проговорила Знаменская в ларингофон, прижатый к шее, стараясь не разбудить чутко спавших офицеров конвоя.

– Хорошо, президент.
– тотчас откликнулся водитель и лимузин потерял остатки свидетельств своей официальности. Обычные российские номера, неприметная белая притушенная расцветка не выделяли машину в ряду других, следующих по восьмиполосному шоссе.

Знаменская убедилась в исчезновении штандарта с капота и довольно улыбнулась. Когда-то очень давно можно было легко и незаметно приблизиться к городкам вооружённых сил России. Теперь это превращалось в поистине адскую по сложности проблему.

– Полковник Орлов на пульте в Дмитрове, госпожа президент.
– сказал, очнувшись, один из офицеров спецназа.
– Ваши дети на месте, в безопасности. По последним данным у них - без особых проблем. Остальные - решаются.

– Благодарю, Рогволд.
– Знаменская кивнула, вызывая дополнительные экраны.
– Володя, сколько до въезда в Озёрное?

– Четверть часа, Виктория Станиславовна.
– откликнулся водитель.
– я снижаю скорость, пойдём по второй полосе.

– Ладно.

Впереди уже виднелся поворот на неприметную

боковую дорогу, уходившую в чащу деревьев, окружавших небольшой военный городок. Знаменская вспомнила, сколько сил и времени потребовалось для полного восстановления этих лесных массивов, ставших не гостями, а хозяевами даже в крупнейших мегаполисах. Мягко качнувшись, лимузин сошёл на боковую дорогу и помчался вглубь леса. У синих ворот со знаком вооружённых сил России стоял капитан-общевойсковик. Он заметил машину, кивнул выглянувшему из пристройки дежурному и ворота плавно открылись.

– Здравия желаю, госпожа президент.
– офицер наклонился к приоткрывшемуся окну боковой дверцы главного салона.

– Здравствуйте.
– Знаменская вышла из машины, кивнула в ответ на воинское приветствие.
– Как обстановка?

– Всё - в пределах допустимого, госпожа президент.
– ответил капитан. Знаменская боковым зрением сразу "схватила" всю "картинку" и убедилась, что действительно, явных и даже скрытых признаков неблагополучия здесь не было и не планировалось.
– Прикажете известить полковника Орлова о вашем прибытии?

– Не надо. Господин полковник сам знает, когда и где я появлюсь.
– улыбнулась президент.
– Мой номер в гостинице для офицеров ещё цел?

– В полном порядке.

– Тогда я прогуляюсь туда пешочком, а вы разместите моих людей и машину. Благодарю, капитан.

– Служу России, госпожа президент.
– ответил офицер, подзывая жестом дежурного по КПП.
– Размести гостей как лучше, поручи это дежурному по жилому городку и подключи наш гараж.

– Э, нет, господин капитан.
– водитель слышал весь разговор и подошёл как раз вовремя.
– Покажите, где бокс, об остальном позабочусь я. И забудьте о том, чтобы прикасаться или подходить к машине. Я всё сам сделаю.

– Как скажете, господин капитан.
– кивнул представитель хозяев.
– Слышал?
– обратился он к дежурному по КПП.
– Тогда - рысью.

– Слушаюсь, господин капитан.
– солдат козырнул и умчался.

Знаменская все это время придирчиво оглядывала городок, направляясь к гостинице для офицеров. Шедшие ей навстречу солдаты и офицеры сразу переходили на строевой шаг и козыряли, на что президент реагировала учтивыми кивками головы. Войдя в вестибюль гостиницы, она кивнула вскочившему из за пультового полукруга рослому сержанту и прошла в правое крыло, к хорошо знакомому ей номеру. Открыв неприметную дверь, Знаменская прошлась по комнатам и села на мягкий пуфик, стоявший в углу спальни.

Чуть слышно щёлкнула задвижка входной двери и в спальню вошёл Андриан Орлов. Виктория открыла глаза, но не успела ничего сказать, как оказалась на руках мужа, закружившего её по комнате.

– Андрин, отпусти...- шутливо просила Знаменская, обнимая главного друга за шею.

– Ни за что, Викта. Ни за что.

– А войдёт кто? Стыда будет...

– Какого такого стыда? Ты же такую волну устроила в Поволжье - мне мои коллеги не успевают докладывать о разительных изменениях в стольких областях... Устала?
– он крепче обнял подругу.