i 8e24c74a9ae34e0c
Шрифт:
— Будешь? — тоном, скорее утверждающим, спросил парень.
Ирка едва заметно кивнула и, склонив голову набок, стала следить, как парень спокойно достает еще один пакетик чая. Подойдя к сахарнице, он вопросительно обернулся. Ирка пальцем показала «один», и Саша, кивнув, насыпал в чашку ложку сахара. Теперь оставалось дождаться лишь того момента, когда закипит чайник.
— Так, выкладывай. Дом заминирован и взорвется, когда мы ступим за порог?
— Что? — непонимающе спросил Саша.
— Я просто не могу поверить, что ты вот так просто смирился с тем, что произошло, — Ирка отлипла от стены и сделала
— Ты-то? — впервые за вечер парень усмехнулся, пусть это и была улыбка, больше похожая на оскал, но все же улыбка. — Я тебя в два раза больше, так что тут даже и речи быть не может о…
— Сомневаешься в моих способностях? — в голосе Ирки прозвучали угрожающие нотки.
Саша поднял обе руки, тем самым показывая, что никого обижать он не хотел, в способностях Ирки не сомневается, да и вообще он чаю горячего хочет. Выключив газ, парень снял с плиты чайник и быстро заварил чай и себе, и девушке. Размешивая сахар, он произнес:
— А ты думала, я на тебя должен с кулаками наброситься, а потом Настю насильно сюда притащить? Можешь, в принципе, не отнекиваться, по тебе просто видно, что ты не веришь тому, что происходит. Вот почему ты сейчас корчишь из себя эдакую суровую тетку, у которой кулаки чешутся. Успокойся, — Саша устало вздохнул, — я и так знал, что у нас ничего не выйдет. Я тебе еще в первую нашу встречу как-то ляпнул, что не раз пытался добиться ее, но, видимо, не мое это.
Ирка молчала и внимательно слушала Сашу, совершенно забыв о своей чашке чая.
— Трудно это, — басом выдохнул парень. — Я имею в виду то, что она уходит. Странно, что я тебе об этом говорю, — Саша поднял глаза на Ирку, а затем вновь опустил взгляд в чашку чая. — Смешанные чувства. Был бы парень, я бы, наверное, и ударил, хотя не знаю… Переживу, — произнес Саша и слишком резко поставил чашку на стол.
Часть чая выплескалась из кружки, оставив медузообразные пятна на столе. Чертыхнувшись, парень полез за полотенцем, чтобы вытереть чай. Ирка вспомнила о своей чашке и поспешно стала размешивать сахар. Наблюдая за тем, как парень методично вытирает стол, она произнесла:
— Спасибо… за чай.
— Я не приверженец всего этого, Ир, но если Настя считает, что так для нее лучше… — парень стиснул зубы. — Пусть. Пусть будет так, как она хочет. Теперь вообще-то это не мое дело. Уже не мое.
Допив чай, рыжая вышла из кухни и направилась к Насте. Та пыталась запихнуть в сумку то, что в нее не влезало. Разговор Иры с Сашей девушка не слышала. Злясь и рыча, она уже чуть ли не прыгала на вещах, силясь осуществить свой план «впихнуть невпихуемое». Ирка вздохнула и, отодвинув Настю в сторону, часть вещей, которые не помещались в громадной сумке, переложила в свой практически пустой портфель. После этого сумка прекрасно застегнулась. Настя одарила рыжую счастливой и благодарной улыбкой.
Выйдя в коридор, девушки обулись, а затем посмотрели на молчавшего Сашу.
— Береги себя, — бросила напоследок Ирка, зная, что вряд ли она уже пересечется когда-нибудь с этим парнем. — Я жду тебя на улице, — последнее было адресовано Насте.
Рыжая прекрасно понимала, что девушке нужно сказать Саше что-то еще, поэтому и решила не мешать разговору. Поставив тяжелую сумку на крыльцо,
Открыв глаза, Руслана недовольно поморщилась: у нее затекла рука. Онемевшие пальцы противно покалывало. Сжимая и разжимая их, девушка, недовольно хмурясь, смотрела на свою руку, на которую через незакрытые шторами окна, падал лунный свет. Когда неприятное ощущение постепенно начало отступать, Руслана довольно вздохнула и немного улыбнулась.
После взгляда на Лену, уголки губ сразу же опустились. Видимо, светловолосая девушка ворочалась во сне, потому что сейчас она лежала на спине и подставляла лицо и шею с ключицами нежному лунному свету, ласково дотрагивающемуся до темных пятен на коже Лены. Взглянув на них, Руслана проснулась окончательно. Одновременно и защемило сердце, и все вспыхнуло от клокочущей ярости. Но вспыхнувший гнев вскоре сменился необъятной нежностью, и девушка приложила все усилия, чтобы не поддаться порыву: притянуть к себе Лену и крепко-крепко обнять, показав тем самым, что она никогда ее не оставит.
«Даже не верится, что он посмел такое сотворить с тобой… Как же хорошо, что вовремя пришла Алла. Я, наверное, до конца жизни буду ей обязана. Не знаю, что бы я сделала с Тимуром, если бы он все-таки осуществил задуманное. Мне стольких сил стоило на протяжении всей моей жизни сдерживать негативные порывы в отношении таких людей, как он, так что, думаю, меня бы только цепи смогли удержать. Я ведь меры не знаю, когда злюсь. Хорошо, что Алла пришла вовремя. Спасибо ей. Огромное. Надо будет сделать ей что-нибудь эдакое… Книгу подарить? В общем, надо будет потом придумать…
А как вспомню твои глаза, когда ты увидела, кто открыл дверь. Меня едва смех сквозь невыплаканные слезы не разобрал. У тебя был вид, как у котенка, впервые в жизни увидевшего клубок ниток. Ты словно не поверила, что это я, подошла ко мне, молча, с широко открытыми глазами, и, протянув руку, дотронулась до шрамов. Я взяла тебя за руки и прижала их к своим губам. Я первый раз видела боль, отразившуюся в твоих глазах. Они словно кричали мне: “Где же ты раньше была? Где? Почему мне пришлось страдать так долго? Почему ты не смогла прийти раньше? Почему?.. Где?..” Где я, черт возьми, была раньше?! Прости меня… пожалуйста, прости…
Когда я увидела эти засосы, эту порванную майку, я думала, что сгорю от нахлынувшей злости. Клянусь, я думала, что сорвусь с места и побегу искать Тимура, чтобы закончить дело, начатое Лешей. Но ты увидела мою разбитую бровь, чуть приподнялась на цыпочках и дрожащими губами дотронулась до пластыря… Я никогда не забуду твоих глаз в те минуты.
Ты молчала, я тоже. Только твои руки были у моих губ. Поразительно холодные. Меня тогда это просто удивило. Как так? Твои руки? Холодные? Что-то не то случилось в этом мире. И я, глядя тебе в глаза, пыталась согреть их своим дыханием. А ты стояла и не верила, что это я. Я читала это в твоих глазах, изгибе бровей. Ты поверила только тогда, когда я осторожно притянула тебя к себе и, едва касаясь губами кожи, дотронулась до самого багрового засоса. Ты всхлипнула, закрыла рот рукой, и когда я отстранилась от тебя, твои глаза уже слишком ярко блестели, от слез.