И аз создам!
Шрифт:
То первая же модель Василия Путина, бесперебойно проработала немногим менее двухсот часов!
А это уже вполне сравнимо с достижениями отечественной радиопромышленности середины 20-го века, когда лампа служила в среднем пятьсот часов перед тем, как перегореть.
На достигнутом ВВП не остановился, ведь к отдельной комнате в коммуналке и новой кожаной куртке, он хотел ещё и обещанный мотоциклет. В результате его упорной деятельности, последующие прототипы уже можно было с натяжкой назвать «миниатюрными» - особенно если рядом поставить радиолампы серийно выпускающиеся «Нижегородской радиолабораторией».
Серийные же образцы (опять
***
К осени 1925 года, из «Нижегородской радиолаборатории» сбежали в Ленинград последние «зубры» типа Вологдина и на некоторое время она стала бесхозной.
В «реальной истории», осенью этого - 1925 года, ВСНХ СССР решит вместо радиосвязи - перепрофилировать «НРЛ» на проводную связь и, до 1928 года, лаборатория будет заниматься улучшением телефонной связи между ведомствами высшего советского хозяйственного органа. Затем, на базе остатков «НРЛ» будет создана «Центральная военно-индустриальная радиолаборатория» (ЦВИРЛ), в 1939 году преобразованная в «Горьковский Государственный Союзный Завод № 326, имени Фрунзе».
В «текущей» же реальности, используя моё «лобби» в лице Андрея Жданова - мне удалось списать Нижегородскую радиолабораторию с госбюджета, преобразовав её в акционерное общество с тем же брэндом - Акционерное общество «Нижегородская радиолаборатория» (АО «НРЛ»). Четвертью акций предприятия владел Василий Васильевич Путин, половиной через Нижегородское «Общество взаимного кредита» - ваш покорный слуга, ещё четверть принадлежало работникам лаборатории.
АО «НРЛ», потихоньку-помаленьку превращался в электротехнический филиал Ульяновского «Красного рассвета». Кроме изготовления радиоламп, здесь размещаются заказы на изготовление или ремонт электрооборудования, электродвигателей, здесь же обучаются молодые электрики из нашего - растущего не по дням, а по часам волостного «городишки».
Ставшие уже достаточно компактными и надёжными стержневые радиолампы типа «ВВП-1», выпускались в АО «НРЛ» порядком ста штук в месяц и, из в специально созданной в Ульяновске артели «Красная волна», собирались на продажу радиоприёмники с логотипом «Red wave» и надписью под ним: «Made in NRL». Тщательно-эксклюзивная отделка корпуса штучных изделий из пластифицированнной древесины, над которыми трудились лучшие ульяновские кустари-мебельщики, но особенно – качество звучания, наводила мысль об их заокеанском происхождении и обеспеченные граждане - расхватывали их буквально «с руками».
Конечно же, радиоприёмник или радиопередатчик состоят не их одних лишь радиоламп – пусть и «стержневых», поэтому всё остальное – конденсаторы, катушки и так далее – приходится приобретать на стороне. Но у меня уже была артель выпускающая довольно продвинутые по этим временам электрические разъёмы, другая - выключатели-переключатели.
Так что помаленьку развиваемся!
В проекте была группа молодёжи «изобретшая» монтажную плату и модульный принцип архитектуры конструирования радиоприборов, когда для их ремонта - не надо тащить в мастерскую всё устройство, а лишь неисправный блок.
Ну а там Маркс даст и, до резонансного магнетрона, кварцевых резонаторов и прочих высокотехнологичных ништяков дорастём.
Долгоиграющие планы были какие?
Как известно на момент смерти
Однако не только!
Ленинградская артель «Прогресс-Радио», к примеру, с 1930 года выпускала первые советские ламповые приемники, с 1935 года – радиолы и, даже с 1939 года - первые советские телевизоры с электронно-лучевой трубкой…
Идея понятна?
Мутим то же самое, только на пару порядков покруче!
***
А теперь о возникших проблемах…
Пока Пупкин ставший Путиным, не поднимая бровей - до «убитого глаза» трудился над усовершенствованием стержневой радиопромышленности, а затем над её малосерийным выпуском - в стране произошли следующие события.
12 сентября 1924 года, ЦИК СССР принял «Положение о патентах на изобретения» - возвращающий Россию к способам охраны прав изобретателей, сходных с общепринятыми в цивилизованном мире. Правда с немаловажной оговоркой, что государство «в случае невозможности достижения добровольного соглашения с патентообладателем», оставляет за собой право принудительно отчуждать патент в свою пользу «с выплатой патентообладателю соответствующего вознаграждения»…
Итак, следите за руками: стержневая радиолампа Василия Путина «ВВП-1» была законным образом запатентована и, уведомление об этом событии – было направленно всем заинтересованным сторонам. Мало того, в Нижегородской радиолаборатории - уже велось полупромышленное производство самих стержневых радиоламп.
Однако, от научного мира в ответ – тишина!
Переворот в радиотехнике - был в упор не замечен «мэтрами» от советской науки. А в мировые научные издания сообщать нельзя, пока государственная экспертиза не даст заключения об важности или наоборот – неважности значения этого изобретения для обороноспособности страны…
А та молчит – как Марксом об лёд!
В общем, как в более позднесоветской поговорке говорится: «патентуй, не патентуй – всё равно получишь…».
…Орден.
Впрочем, я их вполне понимаю: столько государственных средств по их рекомендациям было вбухано в развитие «искрового» направления радио, а совсем недавно - в покупку «передовых» французских технологий от 1915 года, что поневоле приходится - засунув язык в ж…
Пожалуй, здесь надо рассказать несколько более подробно, думаю – оно того стоит.
***
«Триод» - основа всей электроники, не важно – полупроводниковый он или ламповый. Есть хотя бы паршивенький, но триод – есть электроника. Нет его – и электроники нет, одна лишь электротехника.
Разумеется, по целому ряду причин, сперва человечеству стал известен последний – ламповый триод, когда в 1880 году изучая причины отложения углерода на внутренних стенках лампы, Томас Эдисон вмонтировал в стеклянную колбу еще один электрод. Измеряя ток между ним и угольной нитью, он обнаружил, что независимо от полярности приложенного напряжения ток этот имеет только одно направление. Сейчас это явление называется «термоэлектронной эмиссией», но в то время - ни «Король изобретателей», ни кто-либо другой – объяснить его не смогли. Точно также не найдя никакой практической пользы от своего изобретения, Эдисон ограничился тем, что дал ему своё имя и на всякий случай взял патент.