И аз создам!
Шрифт:
Её фактически не было!
Там где наши «Ил-2» встречал плотный огонь немецких 20-ти миллиметровых «флаков», по их «Юнкерсам» бессильно работали установки счетверённых «Максимов» винтовочного калибра. И если противотанковое орудие в принципе можно заменить дивизионным или полевым – что частенько и происходило «в реале», то зенитную скорострелку - заменить нечем. В результате наши красноармейцы «сверху» были беззащитны даже от тихоходных и низколетящих «Костылей» - разведчиков-корректировщиков типа «Хеншель–126». Если ты сверху «голый», то сколько «пядей» во лбу и противотанковых орудий под рукой не имей –
Почему сложилась такая ситуация?
Перелопатив всю инфу по этому поводу на своём компе, я выявил следующие причины:
1) Уже неоднократно упоминающаяся конструкторско-технологическая слабость советских предприятий.
2) Порочность весьма популярной на тот момент во многих странах концепции «единого» универсального автомата - пригодного для зенитного, танкового, противотанкового и авиационного использования. Тенденция была общемировой, но наши стратеги держались за неё особенно упорно.
3) Деструктивная деятельность многих советских конструкторов-оружейников – в частности Шпитального, тянущих «одеяло» на себя.
В результате, хотя опытных образцов скорострелок было много – но в серию не пошла ни одна, пока не была закуплена лицензия у шведской фирмы «Бофорс» на 37-ми и 25-ти миллиметровые автоматы.
Но, как говорится – поздно было уж пить боржоми!
Этих зенитных орудий в достаточном количестве и особенно – боеприпасов к ним, перед 22 июня 1941-м годом произведено не было.
С превеликим трудом, используя все доступные мне способы и методы - но мне удалось убедить военное руководство, что авиационное оружие и зенитное – это две разные вещи. Что универсальный автомат – конечно, более экономически выгоден – но только до ближайшей войны. Что зенитка на самолёте - будет излишне громоздкой и тяжёлой, а авиапушка в качестве зенитки – слабосильной.
Ну, про авиационное оружие рассказывать не буду – в его создании я не участвовал.
Достоинства этой системы довольно спорны – но она в отличии от «реала» хотя бы была!
У фирмы «Рейнметалл» была закуплена лицензия на мощный 20-ти миллиметровый патрон немецкой зенитки «2 cm FlaK 30» и производственная линия по его производству. Под этот боеприпас, инженер-оружейник Ян Янович Атслег сконструировал довольно удачную скорострелку «АП-20» на треножно-колёсном лафете.
Рисунок 23. 20-мм автоматическая зенитная пушка «АП-20» обр. 1934 г., на универсальном колесно-треножном лафете «РМ-20» и коробчатом магазине на 15 патронов.
«ОСТБ-007» и ваш покорный слуга со своим компьютером - активно участвовала в разработке обоих этих артиллерийско-зенитных систем. В частности у 37-мм автомата американца
Такое, советская промышленность не могла массово выпускать априори!
Я же с помощью компа и программ автоматического проектирования на нём, всё это «хозяйство» упростил в разы, да ещё и разработал специальную технологию и даже оборудование. И «37-мм зенитная пушка системы Маклена-Фёдорова, образца 1927 года» - пошла в серию и затем в войска.
Хотя конечно, тоже далеко не «айс» и в этом направлении ещё прогрессировать и прогрессировать.
Упоминание мною в той «компании», в газетных статьях про германское 13-миллиметровое противотанковое ружьё «Mauser Tankgewehr M 1918», тоже имело свои последствия. Идея обладания бронебойными средствами на порядок дешевле даже малокалиберных пушек, прочно овладела умами высшего советского военного руководства.
Так как всё производство и запасы противотанкового оружия в Веймарской Республике было уничтожено по требованию стран Антанты, волей-неволей пришлось обратить ищущий взгляд на сами страны-победительницы. В результате во Франции была куплена лицензия на производство патрона «13.2x99 Hotchkiss».
Про противотанковое ружьё под этого «француза» не скажу ничего хорошего, но в конце 20-х, начале 30-х Шпитальный запилил под этот патрон свой пехотный «крупняк» - «ПШК» и наконец-то взялся за свою «голубую» мыслю – за скорострельный авиационный крупнокалиберный пулемёт.
Глава 4. Ремейк! Ещё ремейк!
«Важнейшим из искусств, для нас будет кино», - сказал Вождь первого в мире государства и вскоре умер, упокоившись в деревянном Мавзолее…
Мир праху, как говорится, но иногда просто бесит!
Он там в холодке прохлаждается, а мне приходится выполнять его заветы.
Итак, подведём итоги и заодно кое-что вспомним для освежения памяти: киностудия «Красная Русь-Межрабпом» - через промышленно-торговый коорератив «Красный рассвет» принадлежит мне. Все бумаги подписаны, заявки поданы, должности распределены. Директор, играющий скорее роль «Зиц-председателя Фунта» - бывший владелец Михаиил Семёнович Трофимов. На деле, всем рулил-руководил директор-распорядитель Осип Брик, который одновременно является первым действующим мужем главной киноактрисы Лили Брик. Вторым её действующим мужем был Владимир Маяковский, который переквалифицировался в главные режиссёры.
Ну а я, в своих далеко идущих планах твёрдо решив сделать из этого секс-символа эпохи «Лихих 20-х» кинозвезду мировой величины - был её главным «творческим стимулятором». Хотя честно признаюсь: с каждым разом, делать «это» мне становится всё труднее - ибо, к хорошему привыкают быстро и, требуют его всё больше и больше. Пожалуй, дополнительно к «Котику» (Осип Брик) и «Щене» (Маяковский) придётся организовать для Лили Брик мужской гарем…
Эти по ходу, не справляются!
Ну, это так – лирика.