i bea48bc5b4563f46

Admin

– Не, ну совсем с глузду съехали, - все с тем же недоуменным видом произнес Арамис, наклонился и поднял его.
– С похмелья ножичками махать. Как тебе это нравится?
– Кросс посмотрел на Габлера.

– А что тут может нравиться?
– вопросом на вопрос ответил Крис.
– Подобное совершенно неприемлемое в обществе поведение подрывает мою веру в ромсов, и это мне очень неприятно.
– Он горестно вздохнул и угостил дернувшегося было бритого по другой коленке.

– Да, да, как я тебя понимаю, - скорбно покивал Арамис и придвинулся к противнику Габлера.
– Тебе же заплатили, ушлепок, целый сестерций заплатили!

Не на одну бутылку хватит, и тебе, и дружку твоему.
– Он кивнул на вырубленного светловолосого.
– Острых ощущений захотелось? Как-то это неблагородно, мистер, тебе не кажется?

Бритоголовый мистер кряхтел от боли и таращил глаза из-за пакета.

– И что с ними делать?
– спросил Арамис.
– Сдать в полицию?

– Ну да, не хватало еще мороки, - возразил Габлер.
– Довезем до верха, да и выкинем в окно. Думаю, общество от этого ничего не потеряет.

– Да еще и спасибо скажет, что помогли очиститься от погани, - с серьезным видом подхватил Арамис.
– И это будет правильно.

– Э-э... Вы че?
– испуганно вскинул голову бритый.
– Какое окно, в натуре?! Не надо в окно!

Габлер посильнее придавил его пакетом, а беловодец сказал:

– А почему бы нормально было не попросить? Мол, так и так, парни, трубы горят, денег нет, подайте сколько можете, в натуре. Мы что, не прониклись бы, не выручили?

Бритый захлопал глазами, шмыгнул носом и покаянно пробубнил:

– Ну... это... Не правы мы... В натуре... Больше не будем...

– Ага, как же, - иронично усмехнулся Арамис.
– Никогда в жизни. Ты еще клятву какую-нибудь страшную дай.

– Век воли не видать!
– вытаращившись на беловодца, торжественно заявил бритый.

– И не увидишь, если будешь продолжать в том же духе, - сказал Арамис.
– Не советую больше так делать, ребята. Можете очень крепко нарваться. И не то что воли не увидите, но и вообще без головы...
– Он осекся.

Габлер понял, что гинеец вспомнил об Атосе. Арамис нажал на кнопку, и кабина продолжила подъем.

– В общем, мы сейчас выходим, а ты с дружком остаешься, - вновь заговорил гинеец.
– А ножички, уж извини, конфискуем. Вопросы есть?

Вопросов не было.

На шестом этаже файтеры покинули вонючую кабину. А горе-грабители потащились выше, на пятнадцатый. Во всяком случае, как минимум сестерций у них был, этого вполне хватало, чтобы зализать физические и душевные раны. Точнее - залить...

В обе стороны от лифтов тянулся полутемный коридор, по которому ощутимо гулял сквозняк. Перегаром тут вроде не пахло, зато тянуло чем-то неаппетитным, подгоревшим. Коричневое пластиковое покрытие пола изобиловало вздутиями, словно его отхлестали жгучей травой типа крапивы из детской сказки о лебедях-принцах. На дверях квартир тускло светились номера.

Дверь с тремя шестерками, судя по царапинам, кто-то когда-то с неизвестной целью пытался порезать ножом. Габлер приложил к ней пластинку ключа, дождался щелчка и шагнул за порог. Арамис, напоследок оглядев безлюдный коридор, тоже вошел в тесную прихожую.

– Эй, ты живой, Юл?
– громко спросил Крис, направляясь к приоткрытой двери в комнату.

– Живой...
– донеслось оттуда.

В отличие от прихожей, комната оказалась довольно большой, да еще и просторной, поскольку мебели в ней было всего ничего: ложе у стены, стол посередине, кресло у окна и такое

же у другой стены. По убранству она безнадежно проигрывала даже казармам Стафла - то ли так и было задумано изначально, то ли мебель потихоньку отсюда растащили. Абсолютно голые стены цвета мокрого песка поддерживали тот же стиль. Очень неуютно выглядело это похожее на ангар обиталище, и с ним вполне сочетался унылый вид Юла Ломанса. Файтер сидел на ложе, поставив босые ноги на пол. Одеждой ему служила желтая простыня, изображающая плащ. Вид у него был не только унылый, но и какой-то напряженный, словно он маялся животом и каждую секунду ждал повторения болезненного позыва.

– Жаль, что другие тебя не видят, - сказал Арамис, подойдя к ложу.
– Очень поучительное зрелище.

Портос лишь вымученно изобразил улыбку.

– Хорош на мозги капать, человеку и так хреново.
– Габлер поставил пакет перед страдальцем.
– Одевайся, Юл. Сейчас винца хлебнешь, и полегчает. Вино, говорят, отменнейшее.

Портос с усилием сглотнул и начал вынимать из пакета вещи.

– Мда-а...
– Арамис обвел взглядом комнату.
– Значит, здесь и гуляли... Это что, и вся квартира? Пустоватая она какая-то.

– Нет, еще кухня, - ответил уроженец Геи, медленно надевая майку.
– Тоже пустая.

Крис подошел к окну. Ясное совсем недавно небо уже стало серым, и из него, как из прохудившегося мешка, опять сеял снег. Вдалеке, в просвете между домами, виднелся кусок открытого пространства, на удивление безлюдного, и заканчивалось оно косым ступенчатым боком какого-то черного сооружения без окон. Крис мимолетно подумал о том, что есть тьма-тьмущая городов, где он никогда не бывал и, наверное, никогда не побывает, и в каждом городе - свои интересные места... а не только кабаки.

– Стаканы-то хоть имеются или как?
– спросил у него за спиной Арамис.

Габлер повернулся. Арамис выставил на стол бутылку и смотрел на Портоса, который так же медленно, как и раньше майку, натягивал брюки.

– Не знаю, - буркнул тот.
– Не помню...

Арамис сокрушенно покачал головой - то ли по поводу стаканов, то ли по поводу Портоса.

– Значит, хлебнешь прямо из бутылки, дорогуша. Только чуть-чуть, для поправки, а не одним глотком до дна.
– Беловодец повернулся к Габлеру.
– Крис, дай штопор.

Габлер подошел к нему, снял нэп со спины и поставил на стол. Портос тяжело опустился на ложе и, пыхтя, начал напяливать сапог. Лоб его блестел от явно нездорового пота.

– А штопора у меня, однако, может и не быть...
– пробормотал Крис, роясь в нэпе.
– Что-то я не помню...

Портос издал какой-то неопределенный звук и замер, глядя на дверь. Арамис перестал рассматривать этикетку на бутылке и быстро сунул руку в карман куртки. А Габлер уже выхватил парализатор.

В дверном проеме стояла беллизонка Анизателла. А рядом с ней - бородатый темноволосый мужчина лет шестидесяти, на полголовы выше девушки. Под распахнутым серым плащом виднелся строгий серый костюм. Мужчина смахивал на служащего среднего звена, но Габлер ни секунды не сомневался в том, что служит тот не какой-то фирме, а единомножественному богу Беллизу-Беллизону-Беллизонам. Тем более, что из-под длинных волос, словно серьга, поблескивал кругляш на цепочке. На нем был выгравирован золотистый круг, вписанный в равносторонний треугольник. Знак триединого Беллиза.