И будет рыдать земля. Как у индейцев отняли Америку

Коззенс Питер

Рассвет 21 декабря выдался холодным и пасмурным. Земля еще оставалась черной, но в воздухе уже отчетливо пахло снегом. Шайенны, арапахо и оглала под руководством Красного Облака затаились в поросшей редким лесом лощине к западу от гряды, по которой тянулся Бозменский тракт. Миниконджу заняли позиции в голом ущелье к востоку от тропы. В десять утра из Форт-Фил-Керни выдвинулся обоз. Час спустя он был атакован [51] .

51

McDermott, Red Cloud’s War, 1:208–24; Monnett, Where a Hundred Soldiers Were Killed, 123–34, 280–81n; Frances C. Carrington, My Army Life, 144; Army and Navy Journal, March 9, 1867.

В 11 часов

утра капитан Феттерман вывел из форта 49 пехотинцев. Перед ними тут же появились индейские «подсадные утки», и у солдат закипела кровь. Один из воинов прокричал по-английски: «Идите сюда, ублюдки, будем драться!» По направлению к нему вместе с солдатами поскакали двое хорошо вооруженных вольнонаемных, у которых были свои счеты с лакота. К ним присоединился один капитан, со дня на день ожидавший перевода на другое место службы и решивший «не упустить шанс добыть скальп Красного Облака». Каррингтон тем временем велел лейтенанту Джорджу Граммонду, задиристому пьянчуге из числа его недоброжелателей, взять 27 кавалеристов, «поступить в распоряжение капитана Феттермана, безоговорочно подчиняться его приказам и без него никуда не высовываться».

Индейцы неспешной рысью перевалили через Лодж-Трейл-Ридж, увлекая белых в погоню. Каррингтон приказал Феттерману дальше этого хребта не соваться, и кавалеристы на миг застыли на гряде, уже едва различимые из форта, ни дать ни взять черные крапинки на горизонте. А потом окончательно пропали из вида, устремившись вниз по дальнему склону Лодж-Трейл-Ридж, за которым, в 8,5 км к северу от Форт-Фил-Керни, их поджидали от полутора до двух тысяч индейских воинов, вооруженных в основном луками и стрелами, копьями и боевыми дубинками. О том, что происходило дальше, остается только гадать. Судя по всему, Феттерман пытался остановить Граммонда, но вошедший в раж лейтенант и его люди уже мчались за «подсадными утками». Они проскакали пару километров до пересечения Бозменского тракта с Пино-Крик, где на них ринулись из лощин три сотни всадников и в считаные секунды взяли отряды Граммонда и Феттермана в кольцо. Граммонд развернул своих кавалеристов и поскакал назад, вверх по склону, в тщетной попытке соединиться с Феттерманом. Понимая, что ускакать от индейцев не получится, двое вольнонаемных спешились за скальным выступом и открыли огонь из многозарядных ружей. Их трупы позже найдут среди десятков стреляных гильз и луж крови. Тем временем пехотинцы Феттермана со своими дульнозарядными мушкетами пытались отбиться от наседавших со всех сторон индейцев. Облако стрел, выпущенных по тесной кучке синих мундиров, было таким густым, что индейцы больше рисковали погибнуть от братской стрелы, чем от вражеской пули. По свидетельству шайеннского воина, на глазах которого просвистевшая стрела пронзила голову лакота, стрел вокруг валялось так много, что можно было не доставать свои, а просто подбирать с земли чужие.

Если пехота и сумела дать отпор противнику, то, судя по всему, минимальный. По свидетельству молодого вождя оглала Американского Коня, многих солдат парализовал страх. Вскоре схватка перешла в ближний бой, который лакота называют «перемешиванием соуса». К сраженным стрелой пехотинцам подскакивали индейские воины, спешивались и, засчитав ку [52] , добивали врагов, размозжив им головы дубинками. Сам Американский Конь свалил Феттермана и перерезал ему горло. Тот капитан, который похвалялся, что добудет скальп Красного Облака, пустил себе пулю в висок.

52

Ку (от франц. coup – «удар») – обозначение подвига, совершенного индейцем Великих равнин. Засчитать ку – коснуться поверженного или еще живого врага рукой или специальным предметом. Подробнее см. в главе 3. – Прим. пер.

Пехота и кавалерия сражались и гибли порознь. Граммонд пал одним из первых, успев обезглавить противника саблей, прежде чем его самого свалил удар боевой дубинки. По словам индейцев, его кавалеристы, сгрудившись, тянули коней вверх по склону, пока те не заартачились. Шестнадцатилетний шайеннский воин Огненный Гром, впервые участвовавший в бою, хотел поймать ускакавшего коня, «но потом подумал, что сегодня хороший день, чтобы погибнуть, и рванулся в бой. Я не за конями пришел, а за белыми». Поскольку похолодало и склоны холмов обледенели, «нам велели подкрадываться к солдатам ползком», рассказывал Огненный Гром. «Когда мы подобрались ближе, кто-то крикнул: “Вперед! Сегодня хороший день, чтобы погибнуть. Наши жены дома голодают!” Тогда мы все вскочили и кинулись на них» [53] .

53

Belish, “American Horse”, 56–57; Jensen, Voices of the American West, 1:280–81; рядовой Хорас Ванкирк – своему отцу, 30 января 1867 г., Форт-Керни в Cleveland Plain Dealer, Feb. 5, 1867; Stands in Timber and Liberty, Cheyenne Memories, 103–4; Vestal, Warpath, 60, 64–65; McDermott, Red Cloud’s War, 1:207n, 223–24.

Индейцы не теряли времени даром – из солдат в живых не осталось никого. Высланный из форта на подмогу отряд насчитал впоследствии на месте сорокаминутной схватки 81 раздетый и изуродованный труп. «У некоторых была отрублена

верхушка черепа и вынут мозг, у других с корнем вырезаны руки из плеч», – свидетельствовал очевидец. Индейцы выместили на солдатах Феттермана всю свою ярость. В одном из трупов торчало 165 стрел. «Мы ходили по кишкам, разбросанным в высокой траве, – вспоминал другой солдат. – Подбирать-то мы эти кишки подбирали, но не знали, какие чьи. Стало быть, телу кавалеристу доставалась начинка пехотинца, а пехотинцу – кавалерийская».

21 декабря – день зимнего солнцестояния, и в четыре часа пополудни уже стемнело. В сумерках спасательный отряд погрузил на подводы трупы, которые удалось отыскать, и повез их в форт вповалку, «будто свиней на рынок», по словам гарнизонного врача. Тридцать одно тело осталось коченеть на поле боя.

Следующим вечером, несмотря на протесты офицеров, Каррингтон, желая, чтобы индейцы не сочли его трусом, повел солдат собирать тела, которые проглядел спасательный отряд. Но демонстрировать храбрость оказалось некому – индейцев там уже не было. Удовлетворившись славной победой в битве, которую индейцы назвали «Сотней в руке» [54] , воины вернулись зимовать в долину реки Тонг [55] .

54

Название битвы происходит от пророчества ясновидящего лакотского знахаря. Перед сражением он четырежды проскакал по уступу, с которого открывался вид на будущее поле боя, и каждый раз набирал в горсть воображаемых врагов. Наконец знахарь объявил Красному Облаку, что у него в руках уже сотня синих мундиров и он едва их удерживает. – Прим. пер.

55

Ванкирк – своему отцу, 30 января 1867 г.; 39^th Cong., Fort Phil Kearney sic] Massacre, 10; Murphy, “Forgotten Battalion”, 4:71–72; Guthrie, “Detail of the Fetterman Massacre”, 8; Vestal, Warpath, 68. Индейцы потеряли двадцать воинов убитыми, количество раненых не установлено.

Вести о «резне» потрясли страну и опозорили армию. Кук снял с должности Каррингтона, Грант снял Кука, а Шерман, вне себя от ярости, заявил Гранту: «Мы должны воздать сиу по заслугам и, если понадобится, уничтожить их всех – мужчин, женщин и детей». Новому командующему Департаментом Платт полковнику Кристоферу Огару он приказал готовить летнюю кампанию.

Но планы Шермана шли вразрез с грандиозной инициативой мирных переговоров, вдохновленной результатами расследования, которое провел Конгресс после Резни на Сэнд-Крик. В январе 1867 г. комиссия под председательством сенатора Джеймса Дулиттла обнародовала свой доклад. По итогам почти двухлетней работы комиссия пришла к выводу, что болезни, спиртное, межплеменная рознь и «бесчинство белых, не признающих закона», а также «упорная и неотвратимая колонизация белыми охотничьих угодий индейцев» ставят под угрозу существование племен Великих равнин. Высказавшись самым нелестным образом в адрес бесчестных агентов, торговцев виски, наживающихся на дружественных индейцах, а также пустозвонов-переговорщиков, которые только сбивали с толку или злили и без того настроенных враждебно индейцев, комиссия рекомендовала отводить племена дальше от проезжих дорог и поселений белых – в резервации, где из воинов будут воспитывать экономически независимых фермеров-христиан. Эта далеко не новая идея, положенная в основу проекта комиссии Дулиттла, будет определять федеральную политику по отношению к индейцам в ближайшие пятнадцать лет.

Западная пресса единодушно раскритиковала «вечное слюнтяйство и бесхребетность правительства», но Конгресс и Министерство внутренних дел поддержали Дулиттла. В феврале 1867 г. президент Эндрю Джонсон подписал указ о создании комиссии, призванной решить, как закончить войну с Красным Облаком, не прибегая к оружию. Шерман скрепя сердце отложил свои планы в долгий ящик.

На Красное Облако давили не меньше, чем на генерала Шермана. Союзные племена не могли договориться, на кого нападать летом, и, когда Красному Облаку не удалось привести их к согласию, индейцы раскололись на два лагеря. В июле 1867 г. от 500 до 800 шайеннов двинулись на Форт-Смит, а Красное Облако повел тысячное войско лакота в новую битву против Форт-Фил-Керни.

Индейцы не подозревали, что на этот раз имеют дело с гораздо более сильным противником. Полковник Огар выбил для фортов Фил-Керни и Смит подкрепление, вооруженное новыми казнозарядными ружьями, повысившими дальность стрельбы и боевой дух солдат. Однако с пополнением прибыл и новый командир, из-за которого, по крайней мере в Форт-Смите, боевой дух вновь угас. Выражая общее мнение, гарнизонный врач охарактеризовал подполковника Лютера Брэдли как «чванливого старого холостяка-самодура, который никому здесь не по нраву и ничего не смыслит в боях с индейцами». Форт-Фил-Керни повезло больше: туда назначили Джона Смита, имевшего за плечами не одно крупное сражение Гражданской войны и пользовавшегося уважением в армии. Наконец-то Форт-Фил-Керни командовал человек с боевым опытом [56] .

56

39^th Cong., Indian Hostilities, 27; McDermott, Red Cloud’s War, 2:317, 403; Larson, Red Cloud, 111.