И был вечер
Шрифт:
— А вы с ними общаетесь?
Любопытство просто не могло позволить удовлетвориться таким скудным объемом информации.
— Крайне редко.
Пальцы перебрались с тетивы на деревянную часть оружия.
— Почему?
Этот вопрос заставил эльфа оторваться от столь увлекательного занятия и с удивлением посмотреть на меня, — А зачем? Нам от них ничего не надо.
— Не знаю, — растерялась я от такого прагматичного подхода, — Для удовольствия, наверное.
Веселый смех был мне ответом. Отсмеявшись, ушастый покачал головой, — Это только человеку может прийти
Вот так. В этой фразе вся их психология: «Нам от них ничего не надо». Не помешает запомнить на будущее.
Ладно, если они не опасные — попробую. Все равно заняться больше нечем. Итивель пропадает где-то целыми днями. Книги перерисовывать, во-первых, скучно, во-вторых — одно место страдает от такого времяпровождения.
В общем, плюнув на попытки разработать тактику по поимке непонятных существ, я на следующий день, просто громко заявила, — Или знакомимся, или не буду ничего собирать, и вообще посажу рядом с корзинами эльфа вместо сторожа!
В ответ было минуты две настороженной тишины, а потом скрипучий, как несмазанная дверь, голосок спросил, — Ловить не будешь?
— Ни в коем случае, — пообещала я и для верности добавила, — Зуб даю!
Со всех сторон зашуршало. То, что я принимала за не вывезенные своевременно поленца от старых деревьев, в одно мгновение обратились маленькими человечками в коричневых одеждах. Я насчитала двадцать оживших дровин, не мудрено, что они так быстро очищали ящик.
Человечки встали округлой кучкой на отдалении, напомнив мне плотную стайку кефали. Я, вероятно, выступала в роли дорады, во всяком случае, смотрели на меня как потенциальную угрозу высокого уровня.
Нет, в принципе такая боязнь очень льстила нездоровой части самолюбия, но для дальнейшего знакомства была весьма некстати.
— Меня зовут Настя, я человек, — представилась в надежде изменить ситуацию.
— Видим, что человек, — засопел самый толстый человечек, остальные как болванчики закивали головами в знак согласия.
— А чего тогда боитесь? — изумилась я.
— Вы человеки, нас завсегда поймать пытаетесь! — заявил мой собеседник, — Как только видите, сразу кидаетесь руками хватать.
— Да сдались вы мне, — я надула губы. Обидно, знаете ли, когда не с того, не с сего незаслуженно обвиняют.
— Обещаешь, значит? — строго спросил человечек.
— Чего обещаю? — на крайний случай уточнила я. А то знаем мы этих сказочных существ, согласишься по простоте душевной, а потом придется с чем-то ценным расстаться.
— Руками не хватать, — все также сердито скрипнул кобольд.
— Обещаю, руками не хватать, ногами не пинать, без разрешения пальцами не тыкать, и в клетки не сажать, — отбарабанила четким голосом скаута, для верности стукнув себя кулаком по груди, на манер римского легионера.
Кобольды переглянулись, а потом подошли поближе.
— Меня Зигфридом звать, — проворчал самый главный из этой компании.
Вот и чудненько, наконец, познакомились.
С этого дня мы трудились всем «обчеством», по-братски
Прошло еще десять дней. Тихо так проскользнули. Несколько раз выходил «в эфир» Михаил. Пару раз мне удалось добраться до воды или зеркала раньше, чем кулон перестал работать и увидеть, как в застывшей туманной глади выплывают знакомые лица.
На первый взгляд у ребят все было хорошо. Маг честно выполнял свои обещания, Ленка и Сашка стали гораздо упитанней, никаких серебряных сабель в руках не наблюдалось. Я даже задумалась, а не отвязать ли их совсем, раз толку нет, но потом передумала. Тем более, что на Сашкиной щеке имелась глубокая царапина, но выражение лица вселяло оптимизм.
А вот попасть к ним во сне не получалось, невидимая сила выкидывала меня прочь, стоило только завиднеться камере. Видно Михаил решил не полагаться до конца на мои обещания. Правильно, на его месте я сама бы так поступила.
В общем, все тянулось ни шатко, ни валко до одного прекрасного дня, точнее ночи, когда у меня состоялась встреча с Михаилом. Даже не встреча, просто приснилось его лицо, и он сказал, — Поторопись, вход в наш мир закрылся, и Ятудх почти собрал войско.
Проснулась я в мрачном настроении, и завтрак прошел в гробовом молчании. Итивель снова впал в «нирвану», он вообще часто в последнее время просиживал, вперив очи в неизвестность. Дорвался, называется, заимел шпиона в стане врага.
В общем, отправилась в свою рощу, на ходу соображая как же мне так запереться в княжий дворец, а то я до сих пор откровенно дрейфила: опасалась, что в близости от вожделенного артефакта Светлейшему удастся без труда прочитать преступные мысли, и никакая желтая обезьяна не поможет.
Дойти до орешника с первой попытки не получилось, меня окликнул помощник кузнеца. Он сообщил радостную вещь.
— Клинок готов.
Конечно же, дождаться вечера не было никакой возможности, ноги сами повернули в сторону кузни.
Оружие получилось — загляденье. В мечах я не разбиралась, для меня и те безделушки, что продавались в сувенирных отделах, были верхом совершенства, а тут такая красота.
Я не смогла удержаться и провела пальцами по зеркальной глади металла, изукрашенного тонкими линиями узора, случайно задев режущую кромку клинка. Хорошо хоть слегка, потому что руку пронзила острая боль, и из глубокого пореза потекла кровь.
Вот зараза!
— Осторожнее! — отобрал у меня подарок эльф и сам вложил его в ножны, — Так без пальца остаться недолго! Ты должна сначала подружиться со своим мечом, почувствовать его, и когда он проникнется к тебе уважением, то станет верным товарищем.
Кем станет? Когда? А он что…
Блин, интересно, за что мечи уважают своих хозяев? Наверняка за умение с ними обращаться. Если это так, то мне без ножен его вообще не рекомендуется брать. Вот засада!
Валадр, заметив уныние на моем лице, рассмеялся, — Не переживай, научишься. А вот на стену, как хотела, не вздумай вешать, это тебе не картина. Тогда действительно обидится.