И целой обоймы мало
Шрифт:
– Тс-с-ст…
Покрывшись испариной, он попытался определить размер змеи, но ее длинное тело переплеталось с ветвями кустарника, сливаясь с ними. Впрочем, размер не имел никакого значения. Потревоженная выстрелами гадина была переполнена злобой и ядом, готовыми излиться на каждого, кто находился в пределах досягаемости.
Ближе всех был Бондарь.
Он завороженно смотрел на змею, а в ушах гремели трескучие очереди, перемежающиеся с надоедливыми причитаниями:
Девачкай сваею тыЗмеиная пасть открылась, демонстрируя влажные зубы, таящие в себе смерть. Плоская голова подалась назад и замерла. Дальше должен был последовать бросок, но рука Рината оказалась проворней. Он схватил гадюку не за шею, а за голову, плотно сжимая ее, чтобы обезопасить себя от укуса.
Яростное шипение и хруст змеиного черепа утонули в трескотне пулемета и грохоте музыки. Приглушенный голос Рината был неразборчив, но по его губам Бондарь прочитал:
– Спокойно, Женя. Без паники.
К счастью, пулеметчик, косивший очередями камыши вдоль берега, не заметил подрагивания кустарника, в котором билась агонизирующая змея. Раздавив ей голову, Ринат вытащил ее на песок и придавил хвост коленом.
– Я у тебя в долгу, – прошептал Бондарь, косясь на товарища.
– Кончай херню городить, – буркнул Ринат.
– Ты мне жизнь спас…
– Себе в первую очередь. Если бы гадюка тебя цапнула и ты заорал благим матом…
– Я бы умер молча, – улыбнулся Бондарь. – С героическим выражением лица.
– Но я-то этого не знал, – осклабился Ринат. – Знал бы, не рисковал. – Улыбка сползла с его лица. Брови недоуменно поднялись. – Эй, слышишь? Артподготовка закончилась.
И в самом деле, пальба стихла. Воцарившуюся тишину нарушал лишь опостылевший шлягер эстрадной дивы с незапоминающимся именем.
Девачкай сваею ты миня назави,а патом абними, а патом абмани.Манинькие часики смиюца, тик-так,Ни а чём ни жалей и люби проста так…– Лучше бы стреляли, – проворчал Ринат. – Свихнуться можно.
Можно было подумать, что его услышали. Музыка смолкла на середине такта, по окрестностям разнесся вполне прозаический голос из динамика:
– Концерт по заявкам гостей закончен. Остался кто живой? Если так, то это поправимо, – в громкоговорителе насмешливо хрюкнуло. – Мы скоро вернемся. Не скучайте.
Заработал двигатель. Катер сорвался с места и, описав дугу, помчался на восток. Море сделалось абсолютно пустым. Ничто не говорило о разыгравшейся тут трагедии.
Не дожидаясь, пока окончательно смолкнет шум двигателя, Ринат зашвырнул дохлую змею подальше и принялся тереть руки о песок. Бондарь сел и потрогал измочаленный куст. Землю вокруг устилали опавшие листья и сломанные ветки.
– Эти сволочи меня чуть до истерики не довели, – признался Ринат, отплевываясь от мусора, набившегося в рот.
– Да, стрельба была знатная, –
– Ну, к стрельбе мне не привыкать, – заявил Ринат, принимая почти такой же бравый вид, с каким расхаживал по острову до появления катера. – Меня песня задолбала. Одно и то же, одно и то же. Часики, блин, какие-то.
– Часики?
– А что же еще?
– Трусики, батыр, трусики. Про них песня.
– Издеваешься?
– На полном серьезе говорю, – Бондарь посмотрел на приятеля честными-пречестными глазами. – «Маленькие трусики ты мне подари, а потом обмани, а потом отними». Вспомнил?
Ринат поскреб затылок:
– Хм, кажется, что-то такое действительно было…
– Ну вот, – Бондарь встал, задрав голову к небу.
– Выходит, у меня мозги набекрень?
– Бывает с непривычки.
– Только не думай, что я перетрусил, – проворчал Ринат, тяжело поднимаясь на ноги. – Разозлить меня разозлили, а напугать – вот! – Он энергично поднял сжатую в кулак руку, рубанув ладонью по локтевому сгибу. – Ринат Асадуллин не маленькая девочка Тик-так. Психические атаки они будут устраивать, чебуреки недожаренные! Ринат Асадуллин тварей ни ползучих, ни ходячих не боится. Видал, как я со змеей разделался? – Распаляясь все сильнее, он расправил плечи. – Пусть только сунутся! Я им покажу «трусики»! Я им покажу «ни о чем не жалей»!
– Если боевики высадятся на остров, нам конец, – спокойно сказал Бондарь. – Сопротивление действительно бесполезно.
– Ты что, брат? – возмутился Ринат. – Лапки сложить предлагаешь?
– Нет. Я предлагаю убираться отсюда.
– Опять шутишь? По воде аки посуху, да?
– Ты знаешь брод, – продолжал Бондарь, не отрывая взгляда от исполинской сизой тучи, наплывающей с моря. – Переберемся на соседний остров, там отсидимся. Нас там не ждут, согласен?
– Средь бела дня не получится, – посетовал Ринат. – До Рачьего острова по мелководью полтора километра с гаком. Ночи ждать надо.
– Ночи? Давай прикинем вместе, – Бондарь сунул в рот сигарету. – Пока катер возвратится на базу, пока соберется военный совет, пока командир примет решение, пока боевики вернутся… Сколько времени пройдет?
– Часа два, не меньше, – рассудил Ринат.
– Но и не больше. – Чиркнула зажигалка. – А до темноты еще далеко.
– Как же быть?
– Ждать милости от природы, – улыбнулся Бондарь. – Вопреки марксистско-ленинско-мичуринскому учению.
– Поконкретней можно? – спросил насупившийся Ринат.
– Можно. Смотри. – Кивнув на тучу, заслонившую уже половину небосвода, Бондарь приподнял брови. – Гроза будет?
– Не просто гроза, буря.
– Как скоро?
– Примерно через час… – Ринат хлопнул себя по ляжкам и расхохотался, не в силах справиться с охватившим его возбуждением. – Въехал, хо-хо! Протоку перейдем во время грозы, там волнам негде разгуляться.
– Я тоже так считаю, – скромно кивнул Бондарь. – Значит, будем действовать по твоему плану.
– Согласен. А потом?