И что теперь? (сборник)
Шрифт:
– А что это за беседу вы вели так ожесточенно?
– Да вот Федор сказал, что теория относительности является базовой научной мыслью и что она фундаментальна, а я возразил. Это только наше представление, которое исходит из трех мерности нашего пространства. А есть еще геометрия Лобачевского, которая показывает, что расстояние между двумя точками не есть прямая. А если в совокупности с тем, что время не есть величина постоянная, то есть оно может замедляться и ускоряться, то формула скорости не выдерживает критики, где скорость
– И вы вели об этом спор? – удивился Аркадий.
– А что нам банку консервов делить, что ли? – и он отхлебнув из бутылки, снова передал ее оппоненту.
– На счет консервов не знаю, но мне казалось у вашего брата более приземленные интересы.
– Много ты знаешь о нашем брате, – подал голос Федор и отпив из протянутой бутылки, протянул ее Аркадию.
– Мне уже хватит, – заверил его Аркадий, – а скейт для чего? Катаетесь?
– Бывает. Времени свободного много, вот и развлекаемся.
Аркадий пригляделся к своим собеседникам. На вид им было не более пятидесяти: – А сколько вам лет, мужики?
– Мне сорок, а ему сорок два, – пояснил Андрей, – что выглядим старше?
– Ну, уж не моложе точно. И часто вы ведете столь интеллектуальные беседы?
– Когда есть настроение. Мы не ходим на работу регулярно, задача найти еду и ночлег. Но эти вопросы мы уже решили для себя.
– И как вы оказались на этом дне?
– На дне… – пробурчал Андрей, – это вы там в белых рубашках на дне. Все поставили на служение деньгам, а нас финансовый вопрос не затрагивает. Курс валют, с которым играют на бирже, нас не волнует. Наши источники доходов от мировой валюты не зависят.
– А от чего зависят?
– От опыта жизни, от везения. Вот ты отдал бутылку – везение.
– Согласен. Не каждый день такая пруха думаю.
– Не каждый. Так, что если рассуждать о дне, то это как посмотреть. Если все перевернуть, то получимся сверху мы со своей свободой, а все остальные барахтаются, чтобы удержать равновесие и не свалиться в неизвестность, а мы в ней уже давно освоились.
– Слушай, интеллектуал, откуда познания, философские мысли?
– Ничего особенного. Федора жена выгнала. Пил он сильно, а так мы с образованием, но сейчас оно нам без надобности.
– А сейчас пьет?
– Редко.
– Так может быть вернуться?
– А зачем, – ответил за себя Федор, – что я там получу? Тарелку супа, диван, тапочки и вечные поиски денег, которых всегда не хватает. Слишком дорогая плата за обед, чтобы слушать вечное бурчание. Я знаю, что говорю. Я по профессии психолог.
– Вот потому и не смыслишь ни фига в физике, – перебил его Андрей, – и нечего лезть туда, где ты лох.
– А ты сам кто? – обратился Аркадий к Андрею.
– Инженер. Но я сам ушел, надоело жужжание над ухом пустых никчемных разговоров о работе. Дела нет, только разговоры. Кстати, у нас и прописка есть. Так что бомжи мы или нет вопрос сложный.
– Да, мужики,
– У нас много всяких. Кого только нет. Можно целый поселок составить из нас, но нам это не интересно. Нет полета мысли. Ограничение жизнедеятельности в материальном плане, ограничивает нашу духовную жизнь.
– Нет, Федя, полет мысли в твоей голове ограничивает не материальная часть, а то, что появившаяся в твоих мозгах случайная мысль, так долго блуждает в твоих извилинах, что у нее не остается сил для полета.
– Опять! Опять начинаешь?
– Да, шучу я, шучу. Это виски тебе развязал язык. Так что Аркадий, не падшие мы люди. Читаем. Газет на улице много, вот и пополняем свои знания. А ты сам откуда свалился на нашу голову?
Андрей сидел на бордюре, поставив ногу на скейт, и покачивал его.
– Случайно забрел. Как сказал классик «Дело было вечером, делать было нечего».
– Значит никуда не торопишься. Я было подумал чудной какой-то. Много всяких мимо ходят. Носы воротят. Семья есть?
– Пока нет.
– Это дело наживное. А девушка есть?
– По обстоятельствам, – ответил Аркадий уклончиво, – и вы довольны своей жизнью?
– Пока человек мыслит, он не может быть доволен, – изрек Федор, – не бывает абсолютного счастья в жизни. Счастье имеет временные границы.
– Значит и вас есть проблемы?
– А у тебя их нет?
– Есть, наверное, но я об этом не думаю. Проблемы надо оставлять в прошлом и жить настоящим. Но судя по вам у вас нет и будущего.
– Это почему? – несколько напрягшись, произнес Федор, и перестал катать ногой скейт.
– Да потому, что живете одним днем. Завтра будет тоже, что и сегодня, послезавтра, как завтра и так далее. Какое уж тут будущее.
– Не прав, ты парень, – несколько облегченно сказал Федор, – человек идет по дороге своей жизни, и каждый шаг, это его будущее. Вокруг обязательно что-то новое, что человек не знал или не видел.
– Это твоя философия, Федор. А мне нравиться, что я живу по другим критериям. Я делю жизнь на прошлое и настоящее. Мне ясно, что будет завтра. По времени да, будущее есть, но по факту вопрос. Вот скажи, Федор, когда у тебя в последний раз была женщина?
Федор напряг лицо, и стал вспоминать.
– Вот то-то и оно, – продолжил Аркадий, – не напрягайся. Ты же не можешь подойдя к женщине сказать – мадам, у меня тут есть уютный картонный домик. Не желаете ли провести в нем со мной ночь. Или у меня есть уютный подвальчик, в котором нам ложем будет старенький матрац. Или она к тебе подойдет? Вот. Значит завтра у тебя будет такое же как и сегодня, без ярких потрясений и воспоминаний. А главное без ожидания чуда.
Они засмеялись услышанному, представив ситуацию, но потом Андрей задумчиво произнес: – А кто сказал, что нам нужны чудеса. Спокойствие и размеренность, предсказуемость и уверенность, вот наше будущее.