И что теперь? (сборник)
Шрифт:
– Это тоже выбор, – согласился Аркадий, ваш выбор. Пойду я в свое настоящее будущее. Не болейте. Отсутствие медицинского полиса не дает вам права на помощь.
Артем махнул им рукой в знак прощания и двинулся дальше вдоль берега. Вечер был тихий и спокойный. О бетонные плиты, в которые была закована река, мерно бились волны. Луна играла бликами на воде.
Артем поднялся по ступенькам наверх, где шум городских улиц принял его. Мимо неслись машины.
Откуда их столько, – подумал он, – все куда-то едут, что-то хотя успеть сделать. Зачем? Что толку суетиться. Завтра проснетесь и будете опять в суете.
Он
Глава 3
Утро было обычным летним утром. Таким каким его обычно хотя видеть люди. Голубое небо с небольшими облаками высоко в небе, которые плывут то, собираясь, то расходясь на множество маленьких. Их тень, позволял порой укрыться от солнечных лучей. Легкий ветерок чуть трогал листья деревьев, принося с собой прохладу.
Аркадий проснулся, когда будильник известил, что пора вставать. День, как он думал, не предвещал никаких потрясений. Обычный будничный день и это ему нравилось. Зачем мне не ясное будущее, когда у меня есть прекрасное настоящее. Что еще нужно, чтобы встретить старость – вспомнил он фразу. А действительно, что? У него есть работа, не такая, чтобы он был ею очарован, но вполне приемлемая, что позволяла жить выше среднего уровня. У него была квартира. Пусть она была не элитная, но две комнаты его вполне устраивали.
Нажав кнопку будильника, чтобы сообщить себе, что он проснулся, Аркадий потянулся и отбросив одеяло поднялся. Распорядок дня был ему знаком до мелочей: душ, бритье, завтрак, выход на работу. Все его утреннее расписание было отработано, и он даже не смотрел на часы, не опаздывая на работу. Все размерено и отмерено.
На работу Аркадий ездил на метро. Это было удобнее. На все вопросы, почему он не купит машину, он отвечал: – Зачем она мне?
– Как зачем? Будешь ездить индивидуально, не толкаясь в метро. В выходные можно поехать за город, покататься с девушкой.
– И все?
– Да много еще чего?
– Вот это много чего меня и останавливает. Это значит расходы на бензин, сервисы, страховки, напряжение в пробках, потеря времени, проблемы с парковкой. И все это для того, чтобы себя любимого потешить? Я найду, чем себя потешить.
– Это скучно.
– Это вам скучно. Зачем мне индивидуально ездить. Вот там скучно. А в метро можно увидеть и познакомиться с милой девушкой. Или вдруг в давке прижмут к женской груди, а ты делаешь вид, что тебе это и не нужно, и ты здесь ни при чем, а самому отрываться не хочется. А в машине к кому прижаться? К рулю? Дачи у меня нет, а если в гости, то захватят, да и посидеть могу с бокалом вина. А с девушкой надо не кататься, а более приятными вещами заниматься. Если она бросается на то, что у тебя есть машина, то о тебе она и не думает, а как она смотрится в ней. А тебе что хочется? Как она смотрится не в машине, а другом месте. А доехать до этого места могу и на такси. Так в чем выгода? По работе она мне не нужна и остается только для того, что я не хуже всех. Мое самолюбие не страдает. Будет необходимость – куплю, пока необходимости нет. Я испытываю потенциальную сладость от возможности, а не от приобретения. Могу, но не хочу.
После этого к нему не приставали. Ему было комфортно в этой жизни.
В
Женщин в жизни Аркадия занимали место, и он с удовольствием наблюдал за ними во время поездок. Изучал их лица, мимику, представляя их характер. Надо же чем-то заняться в общественном транспорте. Он их сравнивал с животными, птицами, всегда представляя, кем бы они могли быть. Лица людей часто можно сравнить с обитателями дикой природы, но мало кто об этом задумывался. И что интересно, сходство часто совпадала с повадками диких обитателей. Это Аркадий знал по жизни, общаясь с людьми.
Едва он вошел в комнату, как услышал разговор, суть которого была о женщинах. При чем в этой необыкновенно интригующей дискуссии принимали участие, как мужчины, так и женщины.
– Вы что тут обсуждаете? Или как в сказке «Буратино» – «Солнце еще не взошло, а в стране дураков уже во всю кипела работа». Неужели рабочие вопросы обсуждаете?
– Во, Аркадий, – обратился к нему Пашка, – у тебя свежий взгляд на женщин.
– Надеюсь, что еще могу смотреть на них пытливым взором.
– Какой должна быть женщина?
– О, Паша, мы сейчас залезем в такие дебри, что поход Ивана Сусанина, будет выглядеть как легкая прогулка по парку.
– Да, ладно, выберемся как нибудь, по компасу или по звездам.
– Вот с этого и начнем. Она должна быть компасом в мужской жизни. Это ведь кажется, что мужики идут сами. Нет, их ведут. Сначала в детстве за руку, потом на аркане. Привыкаешь и по-другому уже не хочешь. Поэтому женщина должна быть умной, коварной, хитрой, обольстительной.
– Да ты что? А если у нее этого ничего нет, а есть доброта, ласка, внимание, – вмешалась Аня.
– Тогда надо сказать, что она просто дурра. Извините за грубость. Но в жизни таких нет. Вот умная – она же нежная, ласковая, когда ей это надо, а не просто так. Если я иду на свидание, она что, не понимает к чему должно все прийти? Понимает, но она коварно выстраивает отношения так, что как будто уступает мне, играет, словно ей не ничего и не надо, я имею ввиду в физиологическом смысле. Если она поведет себя иначе, то получается легко доступна. А где игра, там хитрость. А если мужчина мало обращает на нее внимание, то она старается его обольстить и расставляет приманки: то юбочка покороче, то блузка расстегнута на одну пуговку больше, чем надо. Это не для всех, для него. Ну и кто она, кА не хитрая обольстительница. Вот такой она не должна быть, а есть. И что интересно нам это нравиться.
– Неужели мы такие?
– Нет. Лучше. Но не всегда надо говорить об этом. Свои приемы можно отрабатывать и молча, но у вас есть внезапность, Вы можете иногда так ошарашить, что мужики немеют.
– Это в чем проявляется?
– Никогда не известно, что она мне скажет. Она и сама этого порой не знает. В этом ее непостижимость.
– Аркадий, у тебя не женщины, а какие-то исчадия ада.
– Не надо. Я очень уважаю женщин. Их бояться не надо, но расслабляться не советую.
– Вот мужчины и живут меньше женщин, потому что всегда в напряжении, – подал голос Паша.