И-е рус,олим
Шрифт:
Макс взглянул на приунывшую Анат и, раскрыв книжку Аллергена, воздел указательный палец вверх:
– - Пункт 12 Манифеста. "НЕТНЕИЗМ предполагает любые отношения создателя со своим созданием, дорогим -- от любви до ненависти, включая любовь без взаимности или творческое соперничество".
– - Ой, смотри-ка!
– - Анат зашла в журнал Кота.-- Какая прелесть!
Даже Пушкин, дорогой, не сказал всей правды о Лукоморье. Почему? Потому что правда, дорогая, всегда относительна. И зависит от времени и от субъективных особенностей доносящего эту правду до масс. Например, истинную правду способен выразить идиот. Но это будет правда идиота, дорогого. Зачем она нам? Так вот, помните, дорогие: "Златая
А вся правда такова. Когда кота спускают с золотой цепи, он постигает свободу. Испытание дорогой свободой длится ровно до того момента, когда рванувшийся прочь дорогой кот не повисает на более длинной, но уже серебряной, менее дорогой цепи. Ходит кругОм. Затем -- снова свобода. И хрип на медной через какое-то энное расстояние. Далее -- железо. Но это уже очень далеко от пресловутого дуба. Шелковый шнурок. Короче, дело заканчивается чем, дорогие? Пеньковой веревкой дело заканчивается. Длинной. Почти не стесняющей свободу передвижения. Она даже ровно на шаг длиннее высокого обрыва в пропасть. Так что свобода, дорогая, соблюдена до полной и окончательной ее стадии -- до свободы выбора.
– - Признавай, что я был прав!
– - потребовал Макс.-- Только громко и отчетливо! Теперь видишь, насколько Белла стиль чувствует. Правильно ей пароль дали.
– - А если, все-таки, проболтается?
Перед отъездом (C) отдали Белле кота Аллергена. Не навсегда, на недельку, по ее убедительной просьбе. Просьбы людей, переживших теракт, обладают особой убедительностью.
Белла сама зашла к ним -- проведать Кота, как она объяснила. После такого объяснения (C), уже аллергизированные социальными успехами собственного Кота, сделались официальными и некоторое время улыбались криво. Когда же Белла начала неожиданно подробно и не очень связно рассказывать о своих проблемах и предчувствиях, (C) стали стремительно проникаться сочувствием. Белла рассказывала, что старается не быть одной, но у нее это плохо получается, потому что сидеть долго в гостях она тоже не может, а сидеть в кафе боится, что по ночам по дому не ходят приведения, конечно, но что-то такое все же бывает -- промелькнет и все, как мышка, только больше и в инфернальном смысле. И если она сидит в Интернете, например, то не возникает, как раньше, ощущение открытого пространства впереди, а, наоборот, она все время ощущает за спиной пустоту. Ей и раньше было страшновато одной в этом доме, но и близко не так, потому что теперь бывает просто ужасно, да даже и не бывает, а постоянно. А вот когда у нее жил вот этот вот здоровенный теплый рыжий бандит, то страшно почти не было.
Тут с (C) случился рецидив благодарности Белле за согласие вернуть им блудного Аллергена. Поэтому, когда Белла узнала об их отъезде и попросила дать ей на это время Кота, (C) не раздумывая закивали.
Белла очень обрадовалась, но не ушла, а стала вслух мечтать, как будет теперь сидеть ночами у компьютера с Котом на коленях, а он будет мурчать, и пусть даже не будет чашки кофе, зато можно не заставлять себя идти спать, а просто разговаривать в чатах... хотя в чатах разговаривать стало невозможно, потому что, видимо, в ней самой что-то испортилось -- она чувствует, что с ней неинтересно общаться, да и никто не общается, а на форумах еще хуже -там, сколько тем она ни открывала, никто их не подхватывает, а в гостевых ее реплики просто перестали замечать и перешагивают через них, и она себя вообще стала чувствовать звонящим в никуда мобильником... таких мобильников было много в кафе, тогда, когда она вышла из туалета, увидела, отключилась, а потом уже пришла в себя и услышала, как из еще неубранных тел звонят, и звонят, и звонят...
(C) притихли. Их пробило на жалость, хотелось сделать для Беллы
Так Белла стала хранительницей страшного секрета и обладательницей пароля к кошачьему журналу. И после полуторачасового инструктажа получила право мяукать. Уходила она от (C) почти счастливой, она знала -- что бы ни сказал Кот Аллерген, в Сети будет живое эхо...
– - Вот же подстава! Макс! Макс, иди сюда!
– - заорала Анат, проскроллив кошачий журнал на предыдущую запись.-- Да где ты там? И что теперь с этим делать?!
Макс подскочил, и (C) вместе прочитали есенистые куплеты Кинолога.
– - Не ожидал,-- расстроился Макс.-- Думаешь, это Белла?
– - Нет. Не думаю. Скорее всего нет. Просто отдала пароль.
– - Кому?
– - Кому-то. Какая разница. Пошли, заберем Аллергена и спросим... Слушай, а может это ты?
– - Анат подозрительно покосилась на соавтора.
– - Нет. И не ты, правда?
– - Макс ответил не менее проницательным взглядом.
После этого озадаченные (C) пошли релаксировать на балкон. И обнаружили там прожженные сиденья, разбитую плитку, холодный ветер и моросящую водную труху. (C) нахохлились в креслах и зло уставились на университет, который в осенней атмосфере зимнего Иерусалима выглядел вполне по-европейски.
Голубь на проводе поднял крыло, промыл. Поднял второе. Дождь вдруг прекратился. Голубь недоуменно посмотрел вверх.
– - Вода кончилась, парень,-- сочувственно сообщила Анат.
– - Помнишь, как-то давно Давид придумал забавное... Что когда мы общаемся по мобильникам, то на самом деле каждый говорит с тем, кто черпает из той "тарелки", к которой тянется сигнал. И в итоге мы говорим неизвестно с кем и слышим непонятно кого. Но проявляется это редко, только когда этот, с тарелкой, хочет нас использовать и начинает редактировать.
– - И что?
– - Просто если бы это было правдой, то в Интернете все это должно усугубиться.
– - Да ну, что такое Интернет? Всего лишь вовремя придуманный инструмент для размывания реальности. Процесс-то давно пошел, но Интернет его здорово катализирует.
– - КОТОлизирует... Холодно так просто сидеть. Глинтвейн?
– - Именно!
(C) ушли на кухню, варганить фирменный экспресс-глинтвейн. Там был грязноватый поспешный порядок -- явно в последний момент перед их появлением что-то заметалось, замывалось и размазывалось. (C) осмотрелись, вздохнули и убежали обратно на балкон с полными бокалами тепла. Начатая тема дожидалась их там, как зайчик под елкой, и тут же бодро забарабанила:
– - Вот смотри -- тысячелетиями коллективное человеческое сознание комфортно обитало в сумеречной зоне между освещенной реальностью и затемненной мистикой.
– - Для человеческого сознания вообще нормально стремиться в сумеречные зоны... Серое вещество тяготеет к серым зонам.
– - И тут появилась еще и третья координата. Виртуальная. И реальности...
– - реальности приходится воевать на два фронта -- мистики и виртуала... Война на два фонта...
– - всегда стратегическая ошибка. Реальность обречена. Если не на гибель, то, как минимум, на размытые границы.