И это пройдет…
Шрифт:
Данным законом предполагается отстранить от участия в выборах "виртуального кандидата", который в последнее время набирает достаточное количество голосов избирателей на выборах, проводимых как на федеральном, так и на региональном и местном уровнях. Считается, что данная мера должна стать фактором, стимулирующим участников избирательных кампаний более качественно и эффективно проводить работу среди избирателей, а также снизить вероятность ситуаций, когда выборы признаются несостоявшимися.»20
—
— Это значит, что теперь на выборах человек обязан выбирать из тех, кто есть в бюллетенях.
— А если не нравится никто, как же это показать? — удивилась Оля. — Это же неправильно!
— Никак, только не приходить, не отдавать свой голос или испортить бланк, но тогда его просто не засчитают, так что будет неважно, придешь ты или нет, — негодуя, ответил отец, — никакой свободы выбора!
***
Мира села на край круглого фонтана.
— Блин, ну и жара, Ань, я сейчас умру, — простонала она, — зачем мы приперлись кататься на роликах в такое пекло?
Аня, обмахиваясь рукой, притормозила около Миры.
— Да ладно тебе, клево же, — улыбаясь солнцу и подруге, сказала она.
— Ах, да ладно! — воскликнула Мира, она зачерпнула из фонтана горсть воды и брызнула на Аню. Подруга подхватила забаву и тоже начала шлепать по воде рукой.
— Все, хорош, — сказала Мира, она сняла ролики и перекинула ноги в воду. Прохладная нежность побежала по ее пальцам, — как же хорошо!
Аня последовала ее примеру, они болтали ногами в чаше фонтана, солнце обжигало их плечи. Мира встала и пошла по воде. Мелкие капли падали ей на руки, блестели в волосах.
— Ты похожа на Ундину, — сказала ей Аня.
— Это кто? — недоуменно ответила подруга
— Прекрасная барышня, живущая в водоеме, что-то типа нашей русалки, — рассмеялась Аня.
Ноябрь 2006 год
— Аня, Аня, ты только представь, — вопила в трубку Мира, — я смогла, я его сшила!
Мира только что закончила платье в стиле ампир, которое должно было отправиться на городской конкурс исторического костюма. Девочка занималась им почти все лето.
— Я тебя поздравляю, ты молодец, — задумчиво ответила Аня, она читала «Демона» Лермонтова. Страстные строки будили воображение юной барышни. Она представляла себе красавицу Тамару и блистательного демона. Злой гений, готовый бросить весь мир к ногам возлюбленной, волновал сердце:
— Мир, ты «Демона» читала? — спросила она с придыханием.
— Ну, — разочарованно ответила подруга, ей очень хотелось рассказать, как она несколько ночей подряд пришивала тонкое кружево руками.
— Тебе понравилось? — с надеждой спросила Аня.
— Нет, — фыркнула Мирослава, — что там может нравиться?
— Ты только послушай:
«…Она моя! — сказал он грозно, —
Оставь ее, она моя!
Явился ты, защитник, поздно,
И
На сердце, полное гордыни,
Я наложил печать мою;
Здесь больше нет твоей святыни,
Здесь я владею и люблю!
И Ангел грустными очами
На жертву бедную взглянул
И медленно, взмахнув крылами,
В эфире неба потонул.
X
Тамара:
О! кто ты? речь твоя опасна!
Тебя послал мне ад иль рай?
Чего ты хочешь?..
Демон:
Ты прекрасна!
Тамара:
Но молви, кто ты? отвечай…
Демон:
Я тот, которому внимала
Ты в полуночной тишине,
Чья мысль душе твоей шептала,
Чью грусть ты смутно отгадала,
Чей образ видела во сне.
Я тот, чей взор надежду губит;
Я тот, кого никто не любит;
Я бич рабов моих земных,
Я царь познанья и свободы,
Я враг небес, я зло природы,
И, видишь, — я у ног твоих!
Тебе принес я в умиленье
Молитву тихую любви,
Земное первое мученье
И слезы первые мои.
О! выслушай — из сожаленья!
Меня добру и небесам
Ты возвратить могла бы словом.
Твоей любви святым покровом
Одетый, я предстал бы там,
Как новый ангел в блеске новом;