i f36931a51be2993b
Шрифт:
– Мы едем за принцем Гуго!
– злобно прошипел будущей супруге Юстиниан. Не забывая сохранять на лице вежливо-бесстрастное выражение. Кармэн его называла "лед, блестящий на солнце".
– Не может же принц заезжать за виконтом. Так не принято.
Конечно - где уж илладийской дикарке знать, что принято, а что нет? Но, Творец милосердный, - если ты действительно такой!
– сделай так, чтобы Элгэ сейчас ошибалась! Сделай - и она точно в тебя уверует.
– Зачем заезжать за этой свиньей? Без
Лучше выглядеть дурой, чем быть ею. Да и ответят дуре скорее.
– Я женюсь на тебе, принц Гуго - на твоей сестре. И замолчи, наконец!
– Замолчу, когда захочу!
– огрызнулась девушка.
– Ты мне пока еще даже не муж. А не нравится - не женись.
Нравься она ему хоть немного - можно бы повести себя иначе.
Ага, еще скажи: "Будь он илладийцем". Или хоть южанином.
Нет, не поможет. Мальзери-старшего никак не отнесешь к уроженцам севера.
Но на юге всё - намного проще. А здесь даже невесту, прилюдно обнявшую жениха, посчитают чуть ли не публичной девкой!
Теперь вопрос: кем считают Элгэ? И сильно ли будут шокированы, если она сейчас обнимет Октавиана?
Или лучше сразу дядю? Есть ли у него стилет? Эта семейка просто обязана ходить, обвешавшись стилетами. Мидантийцы как-никак.
А народу-то, народу! Нашли цирк. То ли еще будет, когда к теплой компании свинопринц присоединится!
У Элгэ уже и без него голова гудит - от приветственно-ликующих воплей. Это у нее-то - с детства привыкшей к шумным илладийским праздникам. С народными гуляньями и общими танцами на площади. Когда в вихре веселья смешиваются знать и простолюдины...
Октавиан! Творец милосердный, срочно нужен Октавиан! Помоги, пожалуйста...
Что сделать? Уронить перчатку? Для этого нужно, чтобы младший сын мидантийской змеи подъехал ближе...
Три девчушки лет по четырнадцать пробираются сквозь толпу. С букетами.
Шли бы вы подальше. Здесь сейчас будет принц Гуго. А вы - в его любимом возрасте!
– Какие прелестные цветы!
– вслух восхитилась Элгэ, непосредственно рассмеявшись.
Ничего - невесте в день свадьбы можно. Или на Севере - нет?
Девушка весело обернулась к будущему супругу:
– Любимый, хочу эти цветы в самый счастливый день моей жизни!
Если этот - самый счастливый, то рождаться не следовало вовсе.
В ответ на радостнейшую улыбку невесты Юстиниан капризно нахмурился. Что от него и ожидалось.
Теперь главное - удержаться от истерики. Не заржать в подражание лошадям. Чистокровным дамарцам!
Элгэ, смеясь, повернула прелестную головку уже к Октавиану:
– Кузен, купите букеты у этих бедных девочек. Пока их совсем не затоптали.
Юноша уверенно направил коня к цветочницам. В отличие от брата, он лошадей
Расступившиеся всадники пропустили увешанного букетами брата жениха. С честью выполнившего каприз невесты.
– Октавиан, какая прелесть!
– Элгэ сама двинула рионку навстречу.
– Слово моей новой сестры - закон, - улыбнулся он.
– Передай мне какое-нибудь оружие, - шепнула девушка.
– Большое вам спасибо, кузен!
– вслух рассмеялась она.
– Твой отец собирается отдать право первой ночи со мной принцу Гуго. А тот хочет взять реванш и сполна мне отомстить...
Шепот скороговоркой, отчаяние в глазах, в меру дрожат губы. Да еще так, чтобы никто другой не заметил!
Элгэ не зря играла в домашнем театре Кармэн почти все главные роли!
А вот Октавиан побелел по-настоящему. Хорошо еще - от природы бледен.
– Тебя тогда убьют!.. Прошу принять эти цветы, кузина.
– Хоть голос не дрожит.
– От добрых жителей Лютены.
– Радостный вой "добрых жителей" перекрыл его слова напрочь. А галантная улыбка примерзла сама.
– И от вашего брата. От меня.
– Я лишь пригрожу ему.
– Какой холодный букет! На этом севере не осталось ничего теплого.
– Гуго - трус!.. Благодарю добрых жителей Лютены!..
– Лучезарнейшая из улыбок - аж губы болят.
– И потом - лучше смерть, чем позор. Я всё равно убью себя потом, если он... Цветы - прелестны!
Супруг хмурится - и змеи с ним!
– Они - лишь бледная тень вашей красоты!
– Еще два букета легли ей в руки.
В одном - ледяная сталь стилета. Творец, благослови мидантийские обычаи!
Под приветственные вопли народа Элгэ и Октавиан вернулись каждый на свое место.
Юстиниан скривил губы - будто прожевал целый лимон. Причем - недозрелый. И круто посоленный и приперченный.
Валериан Мальзери тронул своего недоконя на корпус вперед.
– Ты играешь с огнем!
– голос шипит, узкие губы кривятся. На пределе сдерживаемой злобы.
– С огнем?
– дерзко рассмеялась Элгэ.
– Твой младший сын - столь горяч? Тогда почему выдаешь меня за старшего? Он - пресен, как овсяный кисель.
– Если посмеешь изменять Юстиниану, ты, идалийская гюрза!..
– Не идалийская, а илладийская. Когда вы все запомните?
– еще веселее фыркнула Элгэ.
– Даже если и посмею - что с того? Они оба - твои сыновья. Значит - во внуке всё равно будет течь кровь Мальзери.
– Южная шлюха!
– Совершенно верно!
– подтвердила обреченно-бесшабашным смехом пока еще герцогиня Илладэн.
– И любая южная шлюха сама выбирает себе мужчин. Зачем же ты нашел в жёны своему добропорядочному, - ехидно надавила Элгэ на последнее слово, - сыну шлюху-южанку?